Несчастная мать ясно видела: не хотят принимать в стадо ее сына, да это и понятно, ведь он так не похож на других… — и, может быть, поэтому, любила его еще сильнее. Она не могла оставить его, не могла, но и не в силах была ради него расстаться с товарищами. Что же делать? И ей всегда приходилось плыть поодаль от стада, всегда быть настороже, готовой зубами, телом защитить своего детеныша.

Маленькому белому дельфину, беззаботному, как любой ребенок, хотелось дружно играть вместе со всеми. А нужно было остерегаться своих. Нужно. Но он не понимал этого. И потому, когда Оскаленный рычал, набрасываясь на него, он в ужасе убегал, но, очутившись в безопасности, мигом забывал о своем страхе.

Вдруг внизу, метрах в двадцати от себя, в прозрачной, светлой воде он заметил круглую тень. Эх, была не была! Поиграет один! Ничего, что не черепаха. Ведь и это что-то круглое.

Он глубоко вдохнул воздух и нырнул вниз. Вот тень стала проясняться, расти и превратилась в большого ската который легко и уверенно скользил в воде. Глаза его — два горящих уголька — с какой-то дерзкой угрозой впились в дельфина. Но тот не боялся рыб — ведь они были его ежедневной пищей. Он думал, что опасны лишь большие акулы. Он был еще так мал, ему еще многое предстояло изучить в трудной, необъятной науке о жизни.

Не долго думая, малыш набросился на ската, и сразу же резкая боль обожгла его лоб в том месте, где он коснулся незнакомой рыбы, сильная электрическая искра прорезала тело, сковала его, оглушила.

Парализованный током, Белый перевернулся на спину и стал медленно тонуть.

Но мать видела все. Она ринулась вниз, настигла его и подставила свою широкую спину под безжизненно покачивающееся тело. Затем нежно, как и всякая любящая мать, понесла его наверх. Это было так трудно. Округлое тело сына то и дело соскальзывало с нее и тонуло. Но она снова и снова догоняла его, чтобы поднять наверх, к искрящейся поверхности. Вот она подбросила его над волнами. На свежем воздухе маленький дельфин инстинктивно вздохнул. Мать вынесла его на поверхность второй, третий, четвертый раз и, наконец, он стал дышать, осмотрелся удивленно и неуверенно пошевелил хвостом.

   Вне себя от радости, мать подскочила над водой в трогательной попытке увлечь его в игру, проверить действительно ли он жив.

Но в тот же миг прозвучал тревожный сигнал вожака. Дельфины, плеснув по воде хвостами, бросились к югу, вздымая фонтаны водяных брызг, сверкающих, словно рубины, под лучами заходящего солнца.

Мать обезумела. Она повторила клич вожака, коснулась боком своего сына и подтолкнула его лбом вперед. Белый дельфинчик попытался последовать за ней, но силы возвращались к нему медленно, ужасно медленно.