Хорошо, все-таки, что я не стала притворяться и про деревья выдумывать.

Вопрос о моем прозвище тоже дался ему легко… и я не смогла сдержать счастливой, как у дурочки, улыбки, когда он неожиданно принялся объяснять при всех, почему именно «Ледышкой» он меня называет. Это было… очень мило. Сол бросала на меня взгляды, полные жгучей зависти, но мне было все равно. Сердце пело от радости.

А вот дальше…

В конце были самые сложные вопросы — неудобные, такие, до которых мы сами еще не добирались наедине друг с другом. А может, даже наедине с самим собой.

И вот это все Леди Сводница заставила сказать таким дурацким способом! Мне хотелось под землю провалиться от смущения. Даже Морвин вдруг растерял свой добродушно-ироничный тон, и в голосе его я услышала что-то совершенно новое, серьезное и… как будто даже он волновался, пытаясь угадать, что же именно я ответила.

Наконец, отзвучал последний вопрос.

И тишина.

Аврора Оскотт сидела с кислой физиономией, Леди Ректор, напротив — с радостно-сияющей, остальные, кажется, были слегка смущены. Как будто присутствовали при откровенном разговоре двоих, которого никто не должен был услышать.

Правильно!! Потому что и не должны!!

Потому что все это нам следовало сказать друг другу наедине, и совершенно точно не при таких обстоятельствах!

Я почувствовала, что начинаю краснеть и закипать. Вскочила с места, чтобы спросить, можно ли быть свободной…

Как вдруг Леди Ректор покачала головой:

— Еще не все, милая Эмма! Присядьте-ка. У нас есть небольшой сюрприз. На этом первое испытание не заканчивается! Мы ведь должны теперь узнать, насколько хорошо своих кавалеров знаете вы, девушки? А иначе будет несправедливо!

Я выдохнула и принялась мысленно считать до десяти. Что еще она там придумала, эта старая интриганка?!

— Второе испытание было идеей мадам Оскотт. Помогали в осуществлении наш мастер-метаморф мистер Тонк и мадам Лизетт. Итак, сейчас ширма будет снята, и каждая из вас увидит пятерых одинаковых юношей! Совершенно одинаковых. Наброшенная иллюзия каждой из вас будет говорить, что перед вами ее собственный парень — только в количестве пяти штук. Задание простое — вы должны узнать, который настоящий. Можно наощупь, можно разговаривать — но молодые люди ни в коем случае не должны отвечать. Всем понятно?

— Э-э… Леди Темплтон! — подняла руку Солейн. — А вам не кажется, что Эмма здесь легко смухлюет? К кому она физически сможет подойти, тот и будет ее парень.

Она снова метнула в меня зеленую молнию из красивых миндалевидных глаз.

Аврора Оскотт встрепенулась: