— Это мысль! А ну-ка, ушастый, — Морвин снова зыркнул на Тушкана, и тот уставился в его огненные глаза, как завороженный. — Ищи! Искать! Нам нужно что-то, чего здесь быть не должно. Вещь, мусор, что угодно — любые следы, оставленные человеком, который бродил здесь вчера ночью вместо того, чтобы спать.

Тушкан встрепенулся, спрыгнул с моих рук… и метнулся к свернутому трубочкой ковру.

Понюхал его, царапнул когтистой лапкой… а потом соскреб что-то прилипшее к изнанке, принес в зубах и выплюнул Морвину на ладонь.

Короткий обрывок черной нитки. Простая, довольно прочная нитка с полпальца длиной.

Мы переглянулись.

Пока Дженни и Олав топтались на месте друг напротив друга — одна, в смущении играя с белкой, другой, по-прежнему протирая на девушке дырку взглядом — мы с Морвином стали потихоньку шушукаться, склонив друг к другу головы.

— Ледышка, давай, — твои версии!

— Хм. Это нитка с чьей-то одежды.

— Определенно.

— У студентов факультета менталистики — черные воротники на форме!

— У преподавателей — черные мантии.

— Не подумай, что я до сих пор ревную, но еще я видела у Солейн черный костюм.

— Принимается. И ты до сих пор ревнуешь.

— А вот и нет!

— А вот и да! Ледышка, не провоцируй меня. Вот еще на месте преступления на сыщиков я не набрасывался.

— А не на месте преступления, что, набрасывался значит?!

— Р-р-р… ну погоди у меня! Сегодня же истребую с тебя долг.

— Ты обещал, что желание будет не слишком!!

— А оно не слишком и есть. Чуть-чуть совсем. Но тебе хватит, чтобы захотела «слишком».

— Ты в курсе вообще, что нас все слышат?!