#Прошу на связь, прошу на связь.

Прошло не более пары секунд и он «принял» сигнал.

#Мы слушаем тебя. Говори.

#У меня начала болеть голова. Наши специалисты не могут разобраться в причинах.

И Свиридов в импульсе передал всю имеющуюся информацию вместе с заключениями специалистов по результатам лабораторных исследований.

#Мы обдумаем полученную информации. Не отключайся.

Молчание было не особенно долгим. Все ждали молча.

#Мы обсудили полученную от вас информацию.

Свиридову отвечал другой «голос», хотя, естественно никакого голоса он не слышал, но по некоторым особенностям он отличал этого «контактера» более высокого уровня по сравнению с теми, которые чаще выходили с ним на связь.

#Сопоставление полученной информации с особенностями вашего «организма» …

Понятие «организма» было выражено не на том информационном «языке», который все <люди> между собой называли «словесным», поскольку этот информационный «язык» был очень близок к обычной человеческой речи вместе теми с лингвистическими тонкостями, которые присущи национальным особенностям, а на более высоком уровне, который стали называть «эмоциональным».

«Эмоциональный» язык был намного богаче «словесного», и этим языком к всеобщему удивлению пользовался пес Сандал.

Поэтому понятие «организм», переданное «контактером», было намного шире понятия просто «организм», а его можно было воспринять как «человеческий организм» в самом широком смысле слова, и даже как «организм живой» …

#… с особенностями вашего <организма> привело нас к выводу, что наблюдаемые вами болевые ощущения являются следствием использования ваших <паранормальных> способностей.

Понятие «паранормальных» было еще много шире, чем понятие «организм», и незримо и молчаливо присутствующие <люди> помогали Свиридову освоиться с этим понятием.

#Использование вами своих «паранормальных» способностей для перемещения в пространстве и во времени привело к неконтролируемым изменениям в вашем «организме», и наблюдаемые вами ощущения в виде болей в голове, скорее всего, являются последствием слишком активного использования этих способностей. Пока мы не можем сообщить вам более обоснованного диагноза. Снимите энцефалограмму и сообщите нам результаты.

На этом контакт прервался, а на следующий день в Институте космической медицины Свиридов сидел опутанный проводами, и отвечал на вопросы врача.

Новый контакт состоялся сразу после получения результатов расшифровки энцефалограммы, непонятной даже специалистам.

Но передать изображение этой ленты самописца неизвестным «контактерам» для Свиридова не составило труда – к удивлению других <людей>, которые такими способностями не обладали.