— Нет, кроме меня о нем знает едва ли десяток. И с ними есть договор, чтобы не пересекаться в местах отдыха, особенно у водопадов и прочего, если вас это интересует, — и он с усмешкой подмигнул писателю.

— Ничего такого — просто любопытно как у вас тут все организовано.

— Можете отдыхать у себя или в кают-компании. Можете ловить рыбу — мой помощник вам выдаст снасти, — и кэп кивнул на гоблина, который уже устроился с удочкой на корме. — можете порулить под присмотром моего второго помощника, — еще один кивок на эльфа за штурвалом. — Завтрак будет через два часа. Но это как раз та вещь, которую можно сдвинуть по вашему желанию.

— Через два часа нормально, — ответил я, вопросительно взглянув на Нату и Рола. — Хотя не уверен, что Лика встанет так рано.

— О, речь о горячих блюдах. Но их можно есть и остывшими. К тому же фруктовые и овощные салаты мы сможем подать в любое время.

В этот момент краешек солнца выглянул из-за горизонта сверкнув расплавленным золотом. Бордово-розовые тона резко сменились фантастическим безумием тропических красок. Река словно вынырнула из полумрака явив себя во всем многообразии. Сочная зелень джунглей по берегам огласилась какофонией криков, а в воде стали заметны многочисленные «бревна» крокодилов. При виде всего этого многообразия хищной жизни, я лишний раз порадовался, что борта нашей лодки возвышаются над водой на добрых полтора метра.

С правого берега громогласно протрубил слон. В ответ раздался рык из поросших лианами скал. Натуральное сафари. Никогда не бывал на Амазонке, но кажется я знаю, что послужило прототипом Гондваны.

Ната отправилась наверх, а мы с Ролом решили порыбачить. Гоблин, назвавшийся Проком, выдал нам крепкие удочки. Моя оказалась вдвое меньше, чем у писателя, так что тот минут десять потом прикалывался, сам же угорая со своих откровенных шуточек. Прок его юмором не проникся. В принципе оно и понятно — у него самого удочка была не намного больше моей.

Зато рыбу я тягал почти без остановки. Даже чаще, чем гоблин. А у писателя не клевало, хоть убей. Когда я вытянул очередную кракозяблу, гоблин усмехнулся, сказал мне «не трогай руками» и вразвалочку побрел к штурвалу.

— Иди, любуйся, гость непонятную зверюгу поймал, — бросил он эльфу, как мне показалось, с некоторым презрением.

Тот примчался к нам, и радостно начал рассматривать мой улов. Пробормотав что-то, эльф медитировал над рыбой чуть больше минуты, а затем принялся заглядывать ей в жабры, в рот, распрямлять плавники и чуть ли не облизывать. После чего довольный, как слон молча вернулся к штурвалу, а гоблин снова присоединился к нашей рыбацкой братии.