Говорить могу — уже хорошо, как, впрочем, и дышать. А вот руки-ноги замерли под самыми невероятными углами. Не говоря уже про корпус. Странно, что я вообще сохраняю относительно вертикальное положение в такой нелепой позе. Значит, это не моё сознание от тела отключено, меня реально удерживает в неподвижности какая-то физическая сила.

Обратная сторона дьявольской неуловимости? Я все-таки оказался в ловушке без выхода, в которую с самого начала так боялся угодить. Но страха не было, а вот злости — сколько угодно. Трое мордоворотов во главе с бритоголовым сразу же развернулись и свалили. Понятное дело — шестерки. А вот кто эти трое оставшихся? Верхушка Койпера?

— Неслабо его покорежило. А я до конца не верил, что ты не гонишь, — самый толстый из трех издал странное кряхтение, видимо означающее у него смех.

Щеки у толстяка свисали складками, так что вид он имел весьма отвратный. Я скосил взгляд на того, к кому он обращался. Сухощавый жизнерадостный старичок. Никогда бы не сказал, что такой способен на похищение несовершеннолетнего меня.

— Когда я загонялся, парни? — оскалился поджарый в добродушной улыбке. — Желание в обмен на душу, век воли не видать! Мамой клянусь.

Криминальный авторитет или шпана-переросток? Может этот, как его? Приблатненный? На Земле и не такие раритеты случаются. Да и Марс местами та еще клоака.

— Любое? — брезгливо поморщился третий, разглядывая меня, словно диковинную зверушку.

Этот выглядел классически — мужичок за пятьдесят. Ничем не примечательный. Но взгляд какой-то скучный. Пресыщенный жизнью сноб. Как-то не тянет эта троица на койперовцев. От слова совсем. Судя по пентаграмме, весьма детальной копии той, что расположена в аду, это Влад расстарался. Больше некому. А значит ничего хорошего ждать не приходится. Эта сволочь наверняка подыскала самых отмороженных тварей по мою душу.

— Я этого шкета первый раз вижу, откуда ж мне знать? Давай проверим.

Мда, последние надежды на секретность накрылись медным тазом. А чего я ожидал, закрывая в аду реального человека? Что он будет молчать? Так он и помалкивал. В виртуале. А в реале оказался весьма разговорчивым.

Тем временем линии пентаграммы у меня под ногами продолжали едва заметно наливаться багрянцем. Я почувствовал, что уже не замер в сплошном затвердевшем бетоне, а словно застрял в сугробе, только не холодном. Скорее даже в муке. Да, внутри целой горы муки. Вокруг тела появились зазоры, как будто она утрамбовалась, и я теперь мог чуть-чуть шевельнуться. Обнадеживает.

— Слышь, фраерок, ты любые желания исполняешь? — блатной окинул мою позу припадочного насмешливым взглядом.