– Он был страстным поклонником команды «Ред сокс». Помню, мама говорила, что осенний семестр тысяча девятьсот семьдесят пятого года отец называл лучшей порой своей жизни. Он успел зачать меня и насладиться результативным ударом Карлтона Фиска в шестой игре чемпионата Штатов по бейсболу. Правда, удар не спас его любимую команду, и Цинциннати в конце все-таки разбили Бостон.

– Уверен, осенний семестр тысяча девятьсот семьдесят шестого года был еще лучше, – тихо засмеялся Мэтью.

– «Ред сокс» в тот год выиграли чемпионат?

– Нет. Зато твой отец выиграл, – ответил Мэтью, после чего поцеловал меня и задул свечу.

На следующий день мне нужно было отлучиться по делам. Вернувшись, я застала отца в гостиной. Он сидел один. Перед ним лежал раскрытый «Ашмол-782».

– Где ты это нашел? – удивилась я, машинально вываливая на стол принесенные покупки. – Мэтью обещал понадежнее спрятать манускрипт.

Как и шедевр мастера Габермеля, манускрипт постоянно манил к себе наших детишек.

– Джек принес. Он сказал, что у госпожи Ройдон есть книга про чудовищ. Я захотел взглянуть. – Отец перевернул страницу. Его пальцы были короче, чем у Мэтью, и не отличались ни элегантностью, ни проворством. – Так это отсюда была вырвана страница с изображением алхимической свадьбы?

– Да. В ней были еще две картинки. Одна изображала дерево, другая – двух драконов, проливающих кровь. – Я замолчала. – Папа, я не знаю, вправе ли рассказывать тебе еще что-то. Мне известно о твоей связи с этим манускриптом и о событиях, о которых ты не знаешь, поскольку они еще не произошли.

– Тогда расскажи о том, что происходило с тобой после обнаружения этого манускрипта в Оксфорде. И я хочу услышать правду. Диана, я вижу поврежденные нити, соединяющие тебя с книгой. Они все жутким образом скручены и перепутаны. К тому же кто-то покалечил твое тело.

В гостиной установилась гнетущая тишина. Мне было не спрятаться от отцовской проницательности. Он ждал. Наконец я не выдержала и повернулась к нему. Наши глаза встретились.

– Это сделали ведьмы. Мэтью заснул, а я вышла подышать свежим воздухом. Я считала, что нахожусь в безопасности. И вдруг… меня похитила ведьма. – Я заерзала на стуле. – В общем, конец истории. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Неужели тебе неинтересно, где я училась? Я стала историком. Меня взяли в штат. Я преподаю в Йельском университете.

Я была рада говорить с отцом о чем угодно, только не о цепи событий, начавшихся со старой фотографии, подброшенной мне в Новом колледже, и закончившихся смертью Жюльет.

– Хорошо. Отложим подробности на потом, – согласился отец. – Сейчас меня интересует, почему какой-то ведьме так сильно захотелось заполучить манускрипт, что она была готова тебя убить… Да, конечно, – сказал отец, поймав мой недоуменный взгляд. – Я догадался сам. Ведьма применила открывающее заклинание, от которого у тебя на спине остался уродливый шрам. Я ощущаю рану. Мэтью не сводит с нее глаз. А сейчас твоя дракониха… да, дочка, я знаю и о ней… прикрывает рану своими крыльями.