Я недоуменно уставился на серебряную змею.

А Рисс продолжала:

— Подлинный Техник был гораздо могущественнее, но и он не сумел уничтожить Пенни Рояла. Смотри. — Рисс повела хвостом, точно советуя оглядеться.

Просвечивающие черные восьмигранники, каждый не толще листа бумаги, валялись повсюду, но даже сейчас они изменялись. Складывались, уплотнялись, становились темнее, тверже, теряли прозрачность — теперь это были кристаллы всевозможных форм, напоминающие детали китайской головоломки.

Я вдруг разозлился. Ладно, я был частью приманки, приведшей сюда Изабель, уже одно это раздражало. Но в основном бесило другое: я никак не мог понять, зачем вообще было завлекать Изабель. И почему ее превратили в существо, лебезящее перед Ткачом.

— Знаете, похоже, Пенни Роял никогда не стирает никакую информацию, пусть даже и незначительную, — сказал знакомый голос. — Так что, полагаю, Изабель Сатоми тоже жива — где–то, в каком–то виде.

— Амистад, — Рисс повернулась, — ты умеешь передвигаться очень тихо, когда захочешь.

Я тоже обернулся — и увидел бывшего боевого дрона, стоящего на перепаханной земле позади нас. Его панцирь еще искрился, сбрасывая маскировку.

— Значит, — мой гнев наконец обрел адрес, — едва опасность миновала, хранитель Масады счел возможным показать нам свой уродливый лик.

Я знал, что это не так, но мне было плевать.

— Сомнительный титул, — заметила Рисс.

— Титул несуществующий, — откликнулся Амистад, — вот уже несколько минут как.

Я боролся с собой, но все–таки выпалил:

— Что?

Рисс развернулась ко мне:

— Этот мир обладал статусом протектората, следовательно, находился под охраной Государства, а следовательно, требовал хранителя с государственными военными активами. Пока Ткач не мог защитить себя, положение не менялось, и это устраивало ИИ Государства. Они снабжали Ткача некоторыми технологиями — но, естественно, не биобаллистическими пушками, не У-прыжковыми ракетами и не ПЗУ.

— Угу.

До меня наконец начало доходить.

— Пенни Роял не просто скомпрометировал меня, отчего мой статус хранителя был приостановлен до того момента, как меня подвергли бы осмотру, — пояснил Амистад. — ИИ сочли меня лишним.

Следует заметить, Амистад не выглядел убитым горем.