– Ладно, мне пора. Работа не ждет.

Амистад отключил связь и занялся передатчиком. Два генератора уже были полностью отсоединены, разобраны на части, и в них устанавливались первые новые компоненты. Он помедлил, как бы переводя дыхание, и, верный себе, проверил окрестности, выясняя, не притаился ли где враг, – и лишь тогда инициировал последовательность открытия. Броня на его груди разделилась, и пять ее сегментов повисли на петлях – точно распахнулся бомбовый отсек. На свет появился первый генератор, который поддерживали внутренние структурные щупальца: шар, напоминавший апельсин с четырьмя дольками, соединенными лишь оптоволокнами и шинами питания. За первым генератором появился второй, а за ними и передатчик, похожий на столбик неплотно лежавших друг на друге монет, в щелях между которыми реальность искажалась. Человеку эти зазоры показались бы толщиной в микрон – и одновременно больше тридцати сантиметров. А при разглядывании передатчика вышеупомянутый человек заработал бы дикую головную боль.

Амистад запустил очередную последовательность, по-прежнему озираясь в поисках врагов: иначе он просто не мог. Так велел инстинкт, ведь сейчас он был как никогда уязвим. Нет, не «как никогда». Именно так он открывался на Масаде при проверке, которую проводил аналитический ИИ.

Верхние зубцы на обеих клешнях раскололись вдоль, выпуская структурные щупальца и микроманипуляторы. Жонглируя всеми кусочками пазла, Амистад продолжал разбирать их – до состояния поблескивавшего облака. Некоторые части головоломки он сунул обратно внутрь – их переплавят в другие детали. К тому моменту, как облако собралось в единую сверкающую филигранную массу, он поравнялся с судном мистера Пейса. Проносясь мимо, Амистад отметил, что двигатель у корабля отключен и сенсоры бездействуют. Он попытался помигать лазером, но ответа не получил.

Когда внутренняя фабрика начала выдавать белые полоски метаматерии для наружной оболочки, Панархия заметно приблизилась. Быстро подогнав друг к другу части обшивки, Амистад принялся кропотливо, с наноскопической точностью скреплять их, внимательно разглядывая то, что у него получалось. Белая обшивка делала шар похожим на один из генераторов Пенни Рояла, но сплющен он был гораздо сильнее. Кроме того, сбоку имелся оптический вход, наверное, для контроля, и разъем питания – только очень маленький.

Амистад поместил шар в себя, в заранее подготовленную рамку, казавшуюся слишком хрупкой. Он, конечно, понимал, что особая прочность тут ни к чему – никакие внешние силы повредить шар не могли. Знал он и то, что, как только включит генератор, тот будет вырабатывать собственную энергию из той, что направлена против него. И всё же Амистад предпочел бы, чтобы сделанные им вещи выглядели покрепче. Наконец он убрал вспомогательные манипуляторы в клешни, прикрыл их броней и с чувством глубокого удовлетворения захлопнул грудной отдел. Внутри него ожили силовые соединения, потом оптические. Пошла информация – и он понял ее. Первичное поле будет небольшим, так что он скрестил клешни на груди, поджал ноги и хвост. Дрон-скорпион свернулся, как мокрица, а ведь мокрицы – основная пища земных скорпионов.