– Какого Квирка?! – рявкнул он, тараща глаза на качающиеся муляжи китов и чучела птиц, подпрыгивающие в клетках, словно они готовились в полет после долгого плена. – Ученик Нэтсуорти! Что здесь происходит?

– Идет охота, сэр! – ответил Том, изумляясь про себя, как это заместитель главы Гильдии историков ухитрился столько лет прожить на борту Лондона, так и не научившись распознавать, как бьется сердце города. – Наверное, хорошая добыча, – пояснил Том. – Все вспомогательные моторы включили. Такого уже давно не бывало. Может, нам наконец-то начнет везти!

– Пфа! – фыркнул Помрой и поморщился от дребезжащего звука – это стеклянные витрины отозвались дрожью на вибрацию моторов.

Под потолком задергался, раскачиваясь, как на качелях, громадный макет животного под названием «синий кит», вымершего тысячи лет назад.

– Не знаю, как там насчет везения, Нэтсуорти, – сказал Чадли Помрой, – но хотелось бы, чтобы Гильдия инженеров поставила наконец в здание Музея приличные амортизаторы. В нашей коллекции есть чрезвычайно хрупкие экземпляры. Так не годится! Совсем не годится!

Он вытащил из складок длинной черной мантии носовой платок в горошек и утер лоб.

– А можно мне, пожалуйста, сбегать на обзорную площадку посмотреть погоню? – спросил Том. – Хоть на полчасика? Уже столько лет хорошей охоты не было…

– Нет, конечно! – возмутился Помрой. – Посмотри, сколько пыли из-за этой злосчастной охоты насыпалось! Придется все заново протереть и проверить, не пострадали ли экспонаты.

– У-у-у, так нечестно! – завопил Том. – Я только что всю галерею почистил!

Он сразу понял свою ошибку. Старина Помрой был не так уж плох для гильдейца, но ему не понравилось, что с ним спорит ничтожный ученик третьего ранга. Он выпрямился во весь свой рост (чуть побольше его же ширины) и так нахмурился, что знак гильдии на лбу почти совсем скрылся между бровями.

– Жизнь вообще несправедлива, Нэтсуорти! – прогремел он. – Будешь еще дерзить – отправишься на дежурство в Брюхо, сразу как закончится охота!

Из всех кошмарных обязанностей, какие приходится выполнять ученику третьего ранга, дежурство в Брюхе Том ненавидел сильнее всего. Он мгновенно заткнулся, смиренно разглядывая замшевые носы ботинок главного хранителя.

– Сказано: работать здесь до семи, вот и работай до семи! – продолжал Чадли Помрой. – А я пойду посоветуюсь с другими хранителями насчет этой ужасной тряски…

Он поспешно ушел, все еще что-то бурча себе под нос. Том проводил его взглядом, собрал щетки и тряпки и, совершенно несчастный, вернулся к работе. Обычно ему даже нравилось заниматься уборкой, особенно в этом отделе, среди дружелюбных, поеденных молью животных, возле синего кита с широкой синей улыбкой. Если становилось скучно, Том погружался в мечты. Там он был героем, спасал красавиц от воздушных пиратов, а Лондон – от Лиги противников движения и жил потом долго и счастливо. Но какие мечты сейчас, когда весь город наслаждается первой за долгое время настоящей охотой?