«Возможно, Джерри знал». Время от времени сонар «Биб» засекает кого-то в этом направлении, когда все остальные уже отчитались. Не на таком расстоянии, конечно, но кто знает, как далеко теперь забирается Фишер или то, чем он стал?
Брандер ныряет вниз от «кальмара», протянув вперед руку. Кларк смотрит, как он подбирает что-то со дна. Слабое покалывание на секунду обволакивает ее разум – это неопределяемое ощущение чужого разума, работающего рядом, – а потом она проплывает мимо, ее «кальмар» несет Лени дальше.
– Эй, Лен, – жужжит Брандер за ней. – Посмотри-ка.
Она отпускает дроссель и поворачивает. У Майка на ладони лежит стеклянное суставчатое существо, немного похожее на ту креветку, которую когда-то нашел Актон.
– Не причиняй ему вреда, – говорит она.
Маска Брандера взирает на нее:
– С чего бы я должен причинить ему вред? Я просто хочу, чтобы ты посмотрела на его глаза.
Что-то непонятное чувствуется в излучении Майка. Словно он немного рассинхронизирован сам с собой, как будто его мозг транслирует волны на двух частотах одновременно. Кларк трясет головой. Ощущение проходит.
– Но у него нет глаз, – осматривает она существо.
– Есть. Просто не на голове.
Он переворачивает его, большим и указательным пальцами кладет на спину. Ряды конечностей – то ли ног, то ли жабр – бесполезно цепляются, пытаясь ухватиться. Посреди них, там, где суставы встречаются с телом, на Лени смотрит линия крошечных черных сфер.
– Странно, – удивляется Кларк. – Глаза на животе.
И она снова чувствует это странное, почти призматическое ощущение расколотого сознания.
Брандер отпускает животное.
– Это разумно. Смотри, тут весь свет исходит ото дна. – Неожиданно он смотрит на Кларк, излучая волнение. – Эй, Лен, ты как себя чувствуешь?
– Да нормально.
– Ты кажешься какой-то…
– Разделенной, – произносят они одновременно. Понимание. Она не знает, сколько тут идет от нее, а сколько исходит от Брандера, но неожиданно они оба понимают.
– Здесь есть кто-то еще, – совсем без надобности поясняет он.
Кларк оглядывается. Кен. Но она его не видит.