Пузырь

Уже неделю мир Ива Скэнлона – это прямоугольник шесть на восемь метров. За все это время он не видел ни единой живой души.

Зато полно призраков. Лица скользили по рабочей станции, полные радостной заботы о его комфорте, диете, осведомлялись, не слишком ли неприятной была последняя желудочно-кишечная проба. Встречались и полтергейсты. Иногда они овладевали медицинским телеоператором, свисающим с потолка, заставляли его плясать, колоть, красть обрывки плоти с тела Скэнлона. Они говорили столь многими голосами, но в их словах было так мало смысла.

– По-видимому, все будет прекрасно, доктор Скэнлон, – как-то произнес телеоператор, говорящий экзоскелет. – Обыкновенный предварительный доклад из Вашингтон/Рэнд, какой-то новый патоген на рифте, скорее всего, доброкачественный…

Или приятным женским голосом:

– У вас прек… хорошее здоровье; я уверена, вам не о чем беспокоиться. И все-таки вы знаете, насколько осторожными приходится быть в наши дни. Даже угорь может мутировать в чуму, если ему позволить, хе-хе-хе… А теперь еще пару сантиметров…

Спустя несколько дней Ив прекратил спрашивать.

Что бы там ни было, он понимал – это серьезно. В мире обитала масса опасных микробов, новые плодились случайно, старые вырывались из темных уголков планеты, а обычные мутировали в невиданные ранее формы. Скэнлон уже попадал пару раз в карантин. Да многие попадали. Обычно в процессе участвовали люди в телесных презервативах, сестры, обученные поддерживать дух своевременной шуткой. Он никогда не слышал о ситуации, когда все операции осуществлялись с помощью дистанционного управления.

Может, все дело в безопасности. Энергосеть не хотела, чтобы новости просочились наружу, поэтому минимизировала количество задействованного персонала. А может… может, потенциальная угроза оказалась настолько велика, что они не хотели рисковать живыми техниками.

Каждый день Скэнлон находил у себя какой-нибудь новый симптом. Одышка. Головные боли. Тошнота. Он был достаточно проницателен и задавал себе вопрос, реален ли хоть один из них.

Со все возрастающей частотой ему приходила в голову мысль, что он не выберется отсюда живым.

* * *

Нечто похожее на Патрицию Роуэн призраком маячило на экране время от времени, задавая вопросы о вампирах. Даже не призраком на самом деле. Симуляцией, замаскированной под плоть и кровь. Ее машинная природа проявлялась в еле заметных повторах, подражательных разговорных циклах, фиксации на ключевых словах в ущерб концепциям. Оно интересовалось, кто там был за главного? У Кларк больше веса, чем у Лабина? А у Брандера? Как будто кто-то мог проникнуть в суть этих искаженных фантастических созданий с помощью пары неумелых вопросов. Сколько лет понадобилось Скэнлону, чтобы достичь своего уровня компетенции?