— Я хочу, чтобы дельфинов отправили вот сюда, — сказал Лабин, указав на точку в схеме. — Проследи за этим, хорошо?

— Разумеется. — Бертон перешел к своему пульту.

Кен какое-то время смотрел ему в спину.

«Терпение, Бертон. Скоро ты получишь свой шанс.

Если я облажаюсь...»

Если он облажается снова, вообще-то.

Он все еще не мог в это поверить. Столько заказывал анализов крови, столько сканировал путей в орга­низме, а про тяжелые металлы ни разу не подумал. Кен несколько недель питался сырыми морепродуктами, но очевидная мысль ему в голову так и не пришла.

«Идиот», — повторил он про себя, наверное, уже в тысячный раз.

Медики Энергосети выяснили это, когда чистили его от Бетагемота. Они даже заверили его, что он ни в чем не виноват. Тяжелые металлы влияют на мозг, вот в чем штука. Ртуть притупила его способности, говорили они. С учетом всех обстоятельств Лабин показал себя даже лучше, чем ожидалось.

Но, возможно, Бертон справился бы лучше. И воз­можно, знал об этом.

Африканер никогда его особо не любил, Лабин все прекрасно понимал, хотя и не был уверен, почему. Конечно, если в клетки мужчины ввести Руанду, трудно ожидать, что это не скажется на характерной для альфа-особей склонности бодаться со всеми и вся, но бесстрастие в этой работе ценили больше безжалостности; возможности самоконтроля у них обоих прокачали даже сильнее, чем способность к так называемым «необходимым действиям».

Кен выкинул соперника из головы и сосредоточился на задании. С Чикаго круг вариантов несколько сужался, хотя Кларк все равно не поймать, пока она сама не сделает ход. Об этом позаботилась простая геометрия πr²: стоит вдвое увеличить радиус поиска, и эффективность упадет в четыре раза. Береговая линия была бутылочным горлышком: где бы ни находилась Кларк сейчас, она все равно направится сюда. И по мере приближения к цели количество противников вокруг нее будет расти по экспоненте, в точности согласно закону обратных квадратов. Многие подчиненные Лаби­на рассчитывали, что возьмут ее еще до того, как она доберется до воды. Правда, сам он сильной уверенности в успехе не питал. Кларк не обладала специальными навыками или тренировкой солдата, у нее не было «оводов» и говорящих пушек, но кое-чем она все-таки могла похвастаться. Она была умна, жестока и вела себя не так, как нормальный человек. Боль, к примеру, не пугала ее совершенно.

И еще Лени ненавидела, более чистой и совершенной ненависти Лабин не встречал никогда.

К тому же ей помогало пол-Водоворота. По крайней мере до недавнего времени. Кену было искренне интересно, не привыкла ли Кларк к такому сказочному везению. Не поверила ли в свою пиар-кампанию, не возомнила ли себя непобедимой? Понимала ли, что теперь снова сама по себе?