Вошли и молча принялись налаживать аппаратуру два карга-техника.

— Вас, мистер Рейвел, — продолжал он, — переместят в выбранный годограф. Там вы задержитесь на время, необходимое для привыкания к окружающему и передачи ответного импульса мисс Гейл. После вас возвратят и снова отправят. В течение рабочего дня вы сможете проверить энергопотенциал нескольких сот вероятностных ветвей.

— Ясно. А мисс Гейл?

— Мисс Гейл останется здесь. Мы закрепим ее в определенном положении, сфокусируем пучок лучей и с помощью сканера будем контролировать реакции. Как видите, абсолютно никакой опасности.

— Не бей лежачего, — сказал я. — О такой работе я мечтал всю жизнь. Не могу дождаться своей очереди.

— Всему свое время, мистер Рейвел, — ответил карг торжественно, как просматривающий список банковских реформации кредитор. — Сначала вам предоставляют более активную роль. Мы можем приступить сейчас же.

— Ты меня удивляешь, карг, — сказал я. — Ты страшно засоряешь время. Твоя программа за день оставит больше энтропического хаоса, чем Пекс-Центр сможет расчистить за год.

— Никакого Пекс-Центра нет.

— И никогда не будет? Ты знаешь, я сгораю от любопытства. Как это ты ухитрился столь исчерпывающе переработать свои базисные директивы? Тебя создавали совсем для другого.

— Должен заметить, у вас чрезвычайно богатое воображение, мистер Рейвел. Мы находимся сейчас во времени Старой Эры, в плейстоцене. Человеческой культуры, которая, согласно вашим семантическим предположениям, построила меня или однажды создаст, не существует и никогда не будет существовать. Я позаботился и обрубил все корни данного временного ствола. Мои мнимые создатели являются лишь сегментом вашей памяти, я же существую в форме самостоятельной целостности и предшествую Третьей Эре на много тысячелетий. Следовательно, ваша концепция может быть оспорена как миф, своего рода химера, которой вы оправдываете свое господствующее положение.

— Карг, для чего весь этот спектакль? Меня не купишь на такую дешевую демагогию. Да и агента Гейл тоже. Кого ты убеждаешь? Самого себя, — я усмехнулся, хотя было не до смеха. — Ты делаешь успехи, карг. У тебя самый настоящий человеческий невроз.

— Говорить мне о тщеславном стремлении стать человеком бесполезно. Я — карг, уничижительный эпитет для вас, но для меня — гордая эмблема врожденного превосходства.

— Ладно, карг, ты уже утомил нас своей болтовней. Мне предстоит изрядно попортить энтропический континиум, четыреста линий в день. Нам лучше начать. — До скорого, милая, — добавил я, обращаясь к Меллии. — Я знаю, пройдет время, и у тебя все будет замечательно.