— Все… плоохо… у мьюки…

Лантхильда развеселилась.

— Да, но кот-то дурак, двалс, он-то думает, что у него все хорошо, понимаешь?

Вникнув в содержание песенки, Лантхильда принялась распевать ее с удвоенным энтузиазмом. После каждого раза она заливалась хохотом. Когда Лантхильда исполнила песенку в пятнадцатый раз, Сигизмунд выключил фен.

Волосы у нее уже подсохли, но еще оставались влажными. Хоть не мокрые — и то хорошо. Такие волосы просушить — рехнуться можно.

Сигизмунд протянул ей фен.

— Хочешь попробовать?

Лантхильда отстранилась. Покачала головой.

— Нет, — подсказал Сигизмунд.

— Неет…

— Боишься? Охта?

— Нии. Нии боисса…

— Неправильно. «Боюсь». Скажи: «боюсь».

— Баус.

— Маус, маус, во ист дайн хаус?

С этой малоосмысленной репликой Сигизмунд унес фен. Как только опасность миновала, кобель выбрался из-под дивана и завилял хвостом.

Лантхильда сидела на диване с ногами, обхватив себя за колени, покачивалась из стороны в сторону и шипела, как змея:

— С-с… с-с…

— Ш-ш… — подсказал Сигизмунд. — Это же очень просто.

— С-с, — упорно выдавала Лантхильда.