– Я попытался поставить тягач поперек ветра, – водитель говорил более-менее спокойно, но в его глазах царил пережитый ужас. – Но там ничего не видно… прожектор выхватывает из темноты два-три метра кипящего черным снегом месива, из которого прямо в лицо летят обломки кирпича и бетона! Хвала Аллаху, что кабину обшили решеткой, камни били в нее так, что прутья лопались, словно ветки! Я повел тягач за базу, но зацепился отвалом за что-то в темноте. Прибавил мощности, думал, пройду, но отвал лопнул! Я слышал хруст даже сквозь рев урагана! Заехал за базу, как смог, и лег на пол, поближе к радиаторам системы обогрева! Пролежал так, пока цикл антирада не закончился, потом принял еще капсулу. Жить хотелось… Потом решетку снесло камнями, и стекло лопнуло, как разбитый стакан! Стало очень холодно, если бы ураган не закончился вскоре, точно бы насмерть замерз!

– Базу сильно порвало, – продолжил вместо него бригадир. – Фильтровентиляционную установку разбило обломком. Температура резко упала, мы лежали вокруг печки, но ее тепло мгновенно выдувало ветром, хватало только тем, кто был с нею рядом. После того как приняли антирад для передозировки, несколько человек отключились. Когда ураган закончился, мы затащили их в десантное отделение путепрокладчика, остальные отогревались там по очереди. Топливо закончилось за десять минут до появления Варяга, думали, нам конец, согреваться больше негде, в кабинах всем не поместиться… Варяг на себе таскал неходячих, один за двоих успевал. Он выживет?

– Сложно сказать, – уклончиво ответил Брилёв, – доктор Снегирёва пока не дала комментариев. В каком состоянии находится техника, брошенная на месте раскопок?

– Тягач остался без кабины, отвал лопнул, грузовая стрела вроде работает, но ураганом разорвало погрузочные тросы и унесло в пустошь вместе с крюком, – бригадир бессильно махнул рукой: – Это теперь металлолом! Вездеход после поломки стоял на открытом месте, ему тоже кабину разнесло, внутри все забито черным снегом, даже двери не открываются. Землеройка вроде целая, но она внизу стояла, на месте раскопок, ее засыпало почти полностью, водителя откапывать пришлось. Путепрокладчик не пострадал, он бронированный, но топлива больше нет, он заглох. АЭС стояла сразу за ним, у нее нет повреждений. Поэтому Варяг приказал забрать ее с собой. Он сам ее вел, пока сознание не потерял, после этого мы на недопилот перешли.

Брилёв еще несколько минут опрашивал выживших, задавая вопросы, потом объявил всем благодарность и отпустил. В кабинете остались лишь доверенные люди, и он задал вопрос инженерной команде: