— Я не сумасшедший, лейтенант. — Николаев успел поседеть, заметил Смирнов. Рановато. Откуда он взялся, в этом нелепом наряде — чёрный берет, коричневый плащ, тяжёлые, чёрные сапоги? Это зимой! Когда на улице минус сорок и метель! — Извините, что испортил вам праздник. Отдайте мне оружие, — попросил он.

Смирнов усмехнулся, взял, осторожно, названную бластером штуковину. Ну точно, китайская поделка. Вон, обшарпанная пластмасса, болтики, которыми всё это скрутили. Он прицелился из «оружия» в приоткрытую форточку и нажал на спусковой крючок, или как эта штука называется у игрушки. Ничего не случилось. Ах да, не снял с предохранителя. Смирнов повернул пластмассовый язычок и снова нажал. Вспыхнула лампочка внутри, игрушка издала низкий рокочущий звук. Очень мило.

— Ребёнку купили? — поинтересовался лейтенант, протягивая игрушку человеку. Тот молча кивнул и принял свою вещицу. Повесил на ремень — смотри-ка, там даже кобура для этого. Ясно, не псих. То есть, не в этом смысле псих.

— Почему вы хотели убить Лукину Василису Андреевну?

— Показалось, лейтенант. — Николаев не выказывал ни страха, ни удивления. — Не беспокойтесь, не убил бы. Здесь есть число тридцать шесть?

— Нет. — Смирнов оглядел комнату. И впрямь, откуда ему быть? Главное, чтобы этот успокоился. А то, хоть и в наручниках, а дел натворить может, сразу видно. И отчего-то расхотелось сдавать задержанного. И вообще считать его опасными типом. Преступников Смирнов навидался. А этот держится совсем не так. Но… ладно, всё по правилам. Отправить запрос, получить сведения о человеке, а дальше пусть им другие занимаются. Но наручники пока снимать не будем. — Сейчас вы встанете и пройдёте вон в ту комнату. Я вернусь через полчаса.

— Пойдёте к Лукиной? — поинтересовался Николаев, поднимаясь на ноги. Не возражает, ведёт себя необычайно спокойно и уверенно. Точно, не преступник. Да и откуда бы ему взяться, в сапогах и плаще в таком месте? — Лейтенант, посмотрите, нет ли там числа тридцать шесть.

— Далось вам это число! — Смирнов сдержал улыбку. Во пунктик у человека. — Посмотрю.

* * *

Через полчаса Смирнов пришёл, мрачнее прежнего. У Андреевны уже хлопотали две соседки. Сразу стало ясно: нечего там сидеть. Со старушкой уже всё в порядке, но застолье отменяется. Вот зараза! Пришёл домой, заглянул в холодильник, заглянул за печь — да, небогато. То есть богато, но не празднично.

Что нашёл, то взял с собой. Такой вот получается Новый Год: сидеть до утра, а то и дольше, с непонятным человеком. Телевизора в участке нет, но есть радио.