Всадники проезжали — и путники переводили дыхание, прибавляли шаг, торопясь к своим неведомым целям.

— Кто они такие? — спросил Глеб у Ирта. Тот пожал плечами:

— У любого человека может быть множество причин путешествовать ночью.

— Они выглядят как разбойники.

— Ночью даже безобидный ребенок кажется разбойником, — усмехнулся Ирт. — Не бойся их, Богоборец. Опасайся только людей Ордена…

Они шли от столба к столбу, поглядывая на контрастные цифры, освещенные фонарями, пряча лица от проезжающих патрулей.

Высоко в небе висела бледная луна, и матовый свет ее делал мир черно-белым.

2

Человек, имя которого знали немногие, сидел за письменным столом и клевал носом. Ему давно уже следовало покинуть Мир и вернуться в реальность, но одно незаконченное дело требовало его присутствия — и он держался, стараясь не обращать внимания на головную боль и общую вялость.

Он ждал важных новостей.

— Добрый вечер, — раздался вдруг тихий голос за спиной, и человек вздрогнул.

Позади была глухая каменная стена — только она и могла говорить.

Человек медленно повернул голову. И увидел белый, вроде бы гипсовый барельеф — на месте, где кроме крашенной неровной штукатурки никогда ничего не было.

— Извините, что я вот так, — шевельнулись губы гипсового лица. — Просто мне важно наглядно продемонстрировать, что я персона, достойная уважения и вашего внимания. Думаю, теперь вы меня выслушаете с большим интересом. Я не ошибся, магистр Оникс?

Человек, имя которого мало кто знал, сильно удивился, но постарался ничем этого не выдать.

— Кто вы такой, как сюда попали и откуда знаете, как меня зовут?

— О! У меня множество имен, но вряд ли они вам что-то скажут. Попал я сюда самым обычным способом — сделал эту стену своей частью. А имя ваше мне знакомо давно. Равно как и имена других интересных людей. Никогда нельзя предугадать, чья помощь может пригодиться, не правда ли? Но я предусмотрителен. Как и вы, впрочем. Потому предлагаю вам взаимовыгодное сотрудничество.

— Взаимовыгодное сотрудничество со стеной? — хмыкнул магистр Оникс.

— Можете считать, что со всем стенами. Вам же не хочется, чтоб они рушились вокруг вас? Поверьте, это может здорово затруднить жизнь… — По крашеной штукатурке побежала трещина. Магистр Оникс смотрел, как она тянется к потолку, и досадуя на вялость мысли, пытался понять, кому принадлежит лицо-барельеф.

— Хорошо, — сказал он, когда трещина уперлась в потолок. — Я готов обсудить ваши условия, хотя, честно скажу, не понимаю, что происходит.