Студент не выдержал:

– Это что, молиться предлагаешь? Что, уже стоит, а? Ты меня сам сюда притащил, между прочим, я тебя не просил!

Не слушая, я кивнул мальчишке:

– Вот и агрессия.

– Он теперь побежит?

– Не раньше чем ногу вылечит. Но орать будет еще долго. Что надо сделать?

– Дать по голове?

Гхм.

– Радикально, но неверно. Я его сюда притащил не для того. Проще всего дать ему поесть.

– Але, а не хватит уже говорить обо мне так, словно меня нету!

Я повернулся к студенту и, жестко пялясь ему в переносицу, спросил:

– Картошку с луком будешь?

Парень машинально сглотнул и кивнул.

– Вот видишь, сразу тихий. Еда, она вообще чудеса творит!

Илья тут же начал суетиться у плиты, а я занялся ногой гостя.

Видимо, он неудачно подставил ее, закрываясь на земле от пинков, и получил несколько сильных, но скользящих ударов. Ушиб, громадный синяк, но ничего опасного. Скормив ему таблетку болеутоляющего и решив, что мазать или бинтовать не стоит, помог добраться до умывальника, где студент наконец вытер лицо и руки, потом обратно до стола. Пока он пил холодный чай с лимоном, я достал из аптечки снотворное, вылущив из блистера таблетки так, чтобы не показывать названия лекарства.

– Голову не задели? Не кружится, блевать не тянет?

– Не, я ученый, берёг.

Он пришел в себя, умываясь, и теперь с интересом смотрел, как Илья греет на большой сковороде обед. То и дело мельком кидал взгляд то на стены, то в проем комнаты, то на вещи, пытаясь понять, куда и к кому его занесло.

Я огляделся вместе с ним. Ну, за полгода тут довольно много изменений.