Выйдя из «Ореола», женщины увидели, что две сплющившиеся планеты по-прежнему висят в небе, правда, заметно потускнев. От этого появившаяся под ними длинная светящаяся полоса еще больше бросалась в глаза. Полоса пересекала весь небосвод и походила на ожерелье, составленное из многочисленных горящих пятен.

– Пояс астероидов? – спросила Чэн Синь.

– Да. Следующим будет Марс, – ответила АА.

– Марс сейчас по эту сторону Солнца.

Обе замолчали. Не глядя на расплющенный пояс астероидов, они двинулись к черному монолиту.

Следующей будет Земля.

В большом зале музея они обнаружили, что Ло Цзи уже приготовил для них дополнительные артефакты, в число которых входили китайские картины-свитки. АА развернула один. Это оказался «По реке в День поминовения усопших».

Ни Чэн Синь, ни АА больше не ощущали священного трепета при виде великих произведений искусства – по сравнению с истинным величием вселенского разрушения это были всего лишь старые картинки. Когда будущие исследователи начнут изучать грандиозное полотно, в которое превратится Солнечная система, им наверняка и в голову не придет, что вот этот прямоугольник в двадцать четыре сантиметра шириной и чуть более пяти метров длиной когда-то почитался величайшей драгоценностью.

Подруги позвали Ло Цзи с собой на «Ореол». Старик сказал, что с удовольствием взглянет на корабль, и отправился за скафандром.

Когда все трое вышли со своей поклажей из монолита, их ожидало зрелище коллапсирующей Земли.

Земля была первой твердой планетой, схлопывающейся в два измерения. По сравнению с Нептуном и Сатурном ее «три кольца» были еще более насыщены мелкими деталями – особенно желтая мантия, постепенно переходящая в темно-красное железо-никелевое ядро, – но общая площадь планеты значительно уступала газовым гигантам.

Вопреки ожиданиям, зрители не увидели даже намека на голубой цвет.

– А куда же делись наши океаны? – недоумевал Ло Цзи.

– Должны быть у внешнего края… – сказала АА. – Поняла! Двумерная вода прозрачна, поэтому мы ее не видим.

По пути к «Ореолу» все трое молчали. Они пока еще не испытывали всей полноты скорби – так человек, получивший удар острым ножом, не сразу чувствует боль.

И все же переходящая в плоское состояние Земля явила одно из своих чудес. У самого внешнего края начало проступать белое кольцо. Поначалу едва заметное, оно вскоре пришло в резкий контраст с черным фоном космоса. Кольцо безупречно белого цвета выглядело, однако, неровным по краю, словно сложенным из бесчисленных гранул.

– Вот наш океан! – сказала Чэн Синь.

– В двумерном космосе вода замерзла, – добавила АА. – Там очень холодно.