– Ты звал и я пришел. Опять! – в последнем слове сквозил неприкрытый сарказм.

– И самому тошно, – кисло ответил я. – Но мне нужна услуга.

– Я не удивлен, тебе палец в рот не клади, всю руку проглотишь, – усмехнулся он. – Итак?

– Итак, я нашел очень солидный клад в золоте и прочем, – сказал я, опуская ненужные подробности. – Нужно их переправить в Северный Коготь, дабы пополнить мой счет.

– Денег с тебя не возьму, – мигом оживился Стрилюд и, пристроившись, левитировал рядом со мной, наблюдая, как я продираюсь сквозь сугробы. – Но налог Великому Герцогу надо будет заплатить.

– Конечно заплачу, когда расплачусь с долгами, – парировал я.

– Это шутка? – спросил Стрилюд.

– Отнюдь, – спокойно продолжил я. – Свяжись с моим банкиром, я должен предупредить его.

– Предупреди, – ответил Стрилюд, сохранив невозмутимое выражение лица.

Послав сообщение Снейкеру, и обрисовав всю ситуацию, я доложил о примерной стоимости груза и попросил все продать подороже, высокая цена в данном случае была важнее мгновенной продажи.

В походном лагере довелось наблюдать интересную сцену. Стрилюд и Ракшас друг друга не замечали, но все прошло гладко, словесной дуэли удалось избежать, за что я был благодарен всем без исключения присутствующим. Стрилюд все оглядел, и р-раз, один за другим тяжеленные сундуки взмывали в воздух, исчезая в голубом провале портала.

– Могло быть и хуже, – философски отметил Славомир, и я согласно кивнул, присаживаясь.

К наставнику идти не хотелось, и я придумал себе отмазку заранее: «Я решил вас помучать неопределенностью». Звучало убедительно, так что я предался, с огромным, кстати, удовольствием, греху чревоугодия. Хорошо, что Великий Змей за подобное не карает, ха-ха!

После ухода Стрилюда, примерно минут через двадцать (он все переправил оперативно), я получил сообщение, что примерная оценка будет как раз около сорока миллионов золотом, а с драгоценностей можно получить около четверти сверху. Мой счет был тут же пополнен. Я подтвердил свое желание, и… И избавился от сорока миллионов своего долга. Теперь я был должен «лишь» сорок пять миллионов, а на руках у меня были «условные» двадцать восемь миллионов и четыреста двадцать тысяч золотых.

Снейкер мое решение приветствовал, называя его «мудрым и дальновидным», но я лишь усмехнулся. В принципе, с банкиром можно было и перекинуться парой слов, но сегодня с меня явно хватит общения, нет никаких сил и, если честно, то и желания. А логика банкира понятна – кто же не хочет получить свое золото назад? Почему я так поступил? Даже и не знаю, просто появилось ощущение, что так надо. Интуиция.