– Ясно. Похоже, трущобы оказались последним местом, где еще уцелели люди и у них рядом был корабль. Они пытались сбежать, но результат мы видим.

– Нечто… что это может быть?

– Об этом мы уже слышали.

– Да? – удивился он.

– Вспоминая слова песни «И долго тут нечто опять веселилось». Мне даже страшно представить, что это такое, – поежился я.

– Сейчас нам не понять всего. Нужно отправляться дальше.

– Да. Ты прав. Будем осторожными и тихими. Кстати, – вспомнил я. – Давно хотел спросить. А что умеет жрец Танатоса?

– Души возвращаю за Черту. А еще изгонять умею. Ну и разные плюшки применять могу. Например, моя аура жжет нежить и демонов, слабо, но урон все-таки наносит, при раскачке мне даже духовные баффы могут быть не нужны.

– А почему не возвращаешь ничего? Мы вроде как много убили.

– Мраклик скрыт от богов. Я могу убивать тварей и отдавать их души, но до Черты они дойдут только тогда, когда я выйду.

– Хо, – удивился я. А ведь точно. Вендель говорил, что Арканфель не видит его. Похоже, никто не видит.

– Потому это место и считается особым местом для квеста. Танатос не видит, что тут происходит.

– Теперь ясно.

Собравшись, мы отправились дальше, к кораблю, благо он очень большой и из виду его не потерять. Это прямо лайнер какой-то. Даже слишком большой для этого города. Может, это был личный корабль короля?

А вообще, когда все это произошло? Я имею в виду, в каком времени?

В Забытом веке? Вполне возможно.

Да и где мы вообще? Я не знаю, как выглядят технологии Мироу, но этот кораблик не похож на деревянный парусник. Хотя я даже не представляю, как выглядит корабль Мироу. Может, это и он. У этого даже какие-то турбины видны. Вообще о кораблях потом стоит побольше узнать. Все, что я о них знаю, – то, что двигатели Молящихся духов придумали гномы, еще в веке Лучей, и тогда же началось освоение мира. Узнать нужно, но все потом.

Что-то я отвлекся. Свитки тишины пришлось часто использовать, пусть мы и так тихо двигались, но подстраховка не помешает. Огибали группы тварей, избегали встреч с призраками, и старались не входить в дома. Дантес сказал, что призраки часто привязаны к определенным местам, особенно к жилищу, где они жили. И войдя в дом, мы с головой выдадим себя, потому что дух чувствует все, что находится на его территории. Я и сам это понимал. От некоторых домов просто разило ужасающей энергией, поэтому в дома заходили только в крайнем случае.

Двигались мы медленно и никого не убивали. К совету брата стоило прислушаться – если тут обитает что-то, с чем даже он не справился, это наводит на нехорошие мысли. Путь занял три часа – с небольшими передышками и отдыхом, вкусной едой и рисованием новых свитков тишины.