Я подпер подбородок кулаками и призадумался. Больше ничего в голову не приходило, как бы усиленно я не морщил лоб и массировал виски. Вроде использовал всё, что можно, и так практически из пальца кое-что высосал и притянул за уши. Хотя постой-ка. А уж не числится ли он в списке без вести пропавших? Ведь его смерть никто ни видел, как и тело. Путешествовал и пропал, ну или пересекал океан и утонул. Если погиб весь экипаж, то все они без вести пропавшие, если кто-то выжил и вернулся на сушу, то мог ли он сообщить, что остальные погибли? Такой вариант тоже возможен, но я склоняюсь к мнению, что всем им пришел каюк. Хотя автор мог и один отправиться на остров, например на шлюпке, спущенной с корабля. Ладно, хрен с ним, придется рисковать, тем более это дело благородное. Ввел и этот параметр. Результат превзошел все мои ожидания - тринадцать тушек. Начал читать их краткую биографию и нашел понравившегося мне товарища, который занимался проблематикой отношений Добра и Зла, ещё он был подвержен мании преследования и вследствие этого часто шифровал свои записи. Артур Странный - так его звали. Прямым текстом не говорилось, как распутать его каракули, но сообщали, что он любил писать длинными предложениями и менять в них местами слова.

       - Фух, - победно выдохнул я и обвел довольным взглядом неписей и игроков. Первым было глубоко пофиг, что я там отыскал, а вторые уже давно шушукались, любопытно поглядывая на меня - слава, никуда от нее не деться, пусть даже это слава изгоя.

       Достал карандаш, который прикупил из-за профессии "Картограф" и начал расшифровывать тетрадь. Очень удачно, что в ней оказались не исписанные листы, и я прямо на них начал чиркать результат дешифровки. Выбрал самое маленькое предложение из семи слов, собрал из него осмысленную конструкцию и записал последовательность меняемых местами слов. Допустим: пятое на второе, первое на треть и т.д. Благодаря этим нехитрым записям, дальнейшее действо пошло как по маслу. Правда, мешало то, что Артур напрочь игнорировал запятые. Может получиться ситуация как в классическом примере всех учителей русского языка: "Казнить нельзя помиловать". Работа была не сложной, но трудоемкой. Время летело незаметно, пока я корпел над тетрадью.

       Когда я закончил дешифровать, система уведомила меня о том, что "Умник I" стал "Умником II", и к общему интеллекту теперь не +1%, а +5%. Устало порадовался этому событию и погрузился в чтение. Текст являлся не связанным логически литературным рассказом, а чем-то вроде записок или пометок на полях, когда ты парой предложений описываешь саму суть, чисто чтобы не забыть, а потом, если надо, возвращаешься к ней, читаешь и тут же вспоминаешь всю информацию. Что-то вроде этого: "В башню я вошел первого дня осени" - и если бы это я, а не Артур, вошел в башню, то прочитав эту фразу, тут же бы вспомнил тот день.