Наола умела танцевать танго, Магнификус не уступал ей. Она угадывала каждое его желание, он подчинялся каждому ее капризу. Ее пальцы струились по линиям его ладони, чтобы соскользнуть с линии жизни и взвиться языком пламени к блеклым потолочным фрескам. Его обожженные мгновенной нежностью ладони окутывали ураганным ветром ее тело и отбрасывали его от себя, как невыносимую боль, чтобы в последний миг задержать падение и повторить упоительную пытку.

Находившиеся в кафе посетители не отрывали восхищенных взоров от танцующих. Края наполненных бокалов так и не коснулись губ, горячие блюда безнадежно остывали.

Оркестранты, расположившиеся на невысоком помосте у стены, выжимали из своих инструментов все, на что те были способны, попутно удивляясь глубине этих способностей и собственному мастерству.

На последней ноте одна из гитарных струн не выдержала и звонко лопнула, что в свою очередь послужило сигналом для всех присутствующих, и те разразились аплодисментами.

Молодые люди спешно покинули заведение и свернули в первый попавшийся переулок.

– Ты фантастически танцуешь, – еще задыхаясь от бега, похвалила девушка.

– А ты – сказочно, – галантно ответил Магнификус.

И последовавший за этим признанием поцелуй был естественным и прекрасным, как сияние звезд у них над головами.

– Наверное, теперь полагается что-то еще? – тихо спросила Наола, заглядывая молодому человеку в глаза.

– Это вопрос? – ласково переспросил он.

– Не уверена, – призналась она и подняла голову вверх.

Утро их застало на крыше. Быстро одевшись, молодые люди спрыгнули вниз, благо это был второй этаж, и пошли по улице. До самой площади перед университетом они не сказали друг другу ни слова. И только у лестницы Второй не выдержал и произнес:

– Если я сделал что-то неправильно, прости меня.

– А ты меня, – подала голос девушка.

– Так ты выйдешь за меня или нет? – спросил Магнификус.

– Ты что, сомневаешься? – удивилась Наола.

– Я не идеален, – самокритично заявил он.

– Мягко сказано, – звонко рассмеялась девушка. – Предложение надо было сделать еще на крыше.

– Ты не ответила, – продолжал настаивать Второй.