И тут же повторил вслух:

— Ока, «оно» есть у обоих. Оставляю остальное на тебя.

— Поня–ятно, поня–ятно, — ответила девочка забавно растягивая гласные.

— На этом я вас покину.

— Спаси–ибо за по–омощь!

Дверь за Потимасом захлопнулась, оставив нас с Катей в недоумении, мы ведь даже слова вымолвить не успели. Я перевёл взгляд на девочку.

— Так–так! Пора бы и мне назвать себя. Здесь меня зовут Филимёс Харрифенас⁹. Рада вас видеть.

Странная девочка замолчала, мы с Катей переглянулись. Чего она ждёт от нас?

— Разве не должны воспитанные ученики представляться в ответ?

— Мои извинения. Четвёртый принц короны, Шлайн Цаган Аналайт.

— Старшая дочь герцога Анабальдского, Карнатия Зери Анабальд.

— М–м–м! Его Высочество и Её Светлость! Агонь!

Я замер. Последнее слово было сказано по–японски, но манера речи и поведение и без того казались ужасно знакомыми. И не мне одному, Катины глаза чуть из орбит не выпрыгнули.

— Малышка Ока?!

— И давно я стала «малышкой»? Но да, ты права.

Девочка перед нами — малышка Ока. Она же Оказаки Канами, в прошлой жизни наш классный руководитель. Малышкой мы её звали не просто так, человеком она была довольно своеобразным. Ещё в школе увлеклась комиксами и так старательно имитировала манеру речи одной из героинь, что похоже разучилась говорить иначе. На истфак поступила тоже из–за комиксов, начитавшись про Эпоху воюющих провинций. Хуже того, она и учителем–то стала под впечатлением «Истории о прекрасном принце Гэндзи», лелея тайную мечту найти себе мужа среди учеников.¹⁰ Спорная мотивация, впрочем, среди подростков она от этого только популярнее стала.

— Учитель, как вы здесь оказались?

— Вести о вас дошли. Столько гениев разом в королевстве Аналайт!

Встретившись впервые за долгие годы, мы снова говорим по–японски, и конечно назвали свои прошлые имена. Когда очередь дошла до Кати, настала очередь Оказаки распахивать глаза, а с губ сорвался очередной «Агонь!».

— Вы проделали такой путь, только чтобы увидеться с нами?