На занятиях Оказаки тоже больше не появлялась. Ничего необычного, но в свете случившегося смотрится ужасно подозрительно. Чем она занимается втайне ото всех? Откуда такая мощь? А главное, зачем она ей? Понятия не имею, ни единой догадки. И спрашивать бесполезно, ответа не будет. Хуже того, вдруг разворошу осиное гнездо неловким вопросом. Но что она враг, я тоже не верю. Пусть нет у меня доказательств, пусть дела её окутаны тайной, ну не верю я, что Учительница пытается нам навредить. Пусть сейчас она и не может всё объяснить, но уверен, что рано или поздно всё проясниться. Нужно просто подождать, и не терять веры. 

— И поэтому, Шун, ты обязан примкнуть к Церкви Божьего Слова! 

  Пока я размышлял, Ойри успела вцепиться в мою руку, и теперь настойчиво требовала ответа. 

— Эм… религия Божьего Слова конечно чудесна, но я пока воздержусь. 

  Обливаясь потом под тяжёлым взглядом Зуэ, я осторожно высвободил ладонь. В последнее время Ойри ведёт себя всё навязчивее, неважно касается это религии или нет. Я стараюсь сохранять дистанцию, но она и не думает отступать. Всякий раз в глазах Зуэ разгорается ярость, и всякий раз я боюсь, как бы чего не случилось. Когда уже Ойри успокоится наконец? 

  А это ещё что? К мрачному лицу Зуэ я уже привык, но с Катей–то что случилось? Обычно она за такими представлениями с интересом наблюдает… 

— Катя, что случилось? 

— А? Всё нормально. К чему вопрос? 

— Ну у тебя странное выражение на лице. 

— Странное? Разве? 

— А разве нет? Уж не приболела ли ты? 

— Не беспокойся, всё хорошо. 

  Ну раз Катя говорит, что всё хорошо, значит всё хорошо. И тут я заметил на лицах Зуэ и Ойри точно такое же выражение. 

— Теперь вы! Да что случилось–то?! 

— Ничего особенного. 

— А? 

  Зуэ и Ойри переглянулись. Что за ерунда сегодня творится? Так мы и разошлись, думая каждый о своём.

— Что думаешь, Зуэ?