Ошарашенные повстанцы не могли даже сосчитать новых врагов, по мере приближения, начавших методично осыпать вражеский берег стрелами. Когда первый плот ткнулся в песок, на нем запалили какую-то гадость. К небу бодро повалил черно-желтый дым, послуживший сигналом для тулаков, которые перестали дурачиться и тремя клиньями ударили в стык между полками бунтовщиков. Защищённые лёгкими доспехами, черно-синие в ближнем бою оказались куда более сильными противниками, чем казалось. Тулакская уязвимость была таким же обманом, как надёжность мели и безопасность холма. Их изогнутые клинки с лёгкостью прорубали стальные латы, а специально обученные лошади помогали всадникам шипастыми боевыми подковами.

Повстанцы не знали, куда смотреть - вперёд или назад. Оттолкнуть плоты от пологого песчаного берега было невозможно. Нападавшие осыпали стоявших на берегу стрелами, затем с грохотом падали защитные щиты, давая дорогу тяжёлой пехоте, за спиной которой продолжали орудовать стрелки. Не прошло и часа, как пятящиеся от берега налетели на тех, кого теснили тулаки, бунтовщиков начала охватывать паника.

В небе раздался жуткий грохот; вниз устремились десятки молний и огненных шаров. Магический щит был прорван. Ужас отразился на лицах повстанцев. Ор сотен заживо сжигаемых людей ввинтился в мозг воеводы, причиняя физическую боль, и только тут он понял, что цел?!

- Бежим! - Маричка из Травины установила защитный купол, спасший их. Одной рукой волшебница тянула воеводу, а второй - указывала на окно портала.

Они ушли вдвоём: волшебница, бросившая своих коллег и учеников; воевода, предавший своих солдат и претендента на трон княжества. Так закончился Рокош в Ринице.

*Por arriba (через верх) - обвод партнерши вокруг партнера (сзади), при этом ведущая рука партнера проносится над его головой, с возвращением партнерши на место.

Увертюра.

Увертюра.

Грей чувствовал себя неуютно в присутствии двух категорий людей: военных и священников - Серый Мисаль был переполнен как первыми, так и вторыми. Повсюду сновали, поодиночке или группами, обряженные в доспехи или традиционные наряды чатра, радостные мужчины и женщины. С сожалением парень вынужден был констатировать, что будет скучать по Самете. Грею нравился тот уютный, провинциальный мирок: с вечно суетящимся, куда-то опаздывающим Вацлавом; с любопытными, сующими свои носики во все дыры, детьми; c Шарлоттой, пытавшейся создать уют и окружить малышей заботой...

Все хорошее заканчивается. Несколько дней назад Ярослава (то ли мать-настоятельница монастыря, то ли старшая в группе монахов) объявила, что отправляется в Риницу. Немногим ранее, из Саметы выехали все монахи и послушники, а в недостроенной крепости остались только фармеры и их компания. Вацлав решил сопровождать Ярославу и уговорил Грея отправиться с ними - увидеть самый неприступный замок на Прайме. Монастырь действительно произвёл сильное впечатление на полукровку. Грей мог бы поспорить: является ли крепость, построенная по проекту его друга, самой неприступной на Прайме. Однако она однозначно входила в тройку лидеров.