С нашей стороны в Саавара летело все, что есть – похоже, Псы пробовали на нем весь свой арсенал, чтобы нащупать хоть какую-то уязвимость. Я даже разглядел знакомую багровую светящуюся змею – Док пытался присосаться к чудовищу щупом Перекачивания жизни. Но и это не сработало. Противник будто бы и сам был бесплотен, как окружающий его дым – все снаряды и заклинания попросту пролетали сквозь его балахон.

Зато когда сам он шел в атаку, взмахивая на лету чудовищным кинжалом – удары его были вполне осязаемыми. Мягко говоря. Кату в ее легком доспехе он разрубил чуть ли не пополам, а следующим заходом достал Дока. Едва некромант пал, осыпался горкой сухих костей и Карачун.

В облаке дыма, корчась от кашля и протирая слезящиеся глаза, остались только самые крепкие бронированные бойцы – Данила, Терехов и Берс. Ну, и я с ними за компанию, но моя заслуга была скорее в умении уворачиваться, причем не всегда осознанно. Зерно Морской саламандры спасло меня уже минимум дважды.

Сколдера за дымовой завесой уже вовсе не было видно, да и вообще ориентироваться стало сложно. То и дело мелькала мысль броситься сквозь эту пелену, вырваться из кольца и попробовать добраться до балюстрады. Но она, как и все прочие мысли, быстро тонула под натиском очередной панической атаки. Не то яд и аура Саавара обладали накопительным эффектом, не то я и сам уже упал духом, но стало сложно сосредоточиться на чем-то, кроме собственного бешено колотящегося сердца и предчувствия следующей атаки. И предчувствия скорой гибели.

Мы все здесь погибнем. Наверняка этого гада как-то можно убить, но мы попросту не знаем, как.

Тело мое снова дернулось в сторону само собой, уклоняясь от вылетевшего из дымной завесы призрака. Опять сработало зерно. Я тут же активировал вдогонку Хвост ящерицы, и кувыркнулся в сторону, уходя от еще одного взмаха огромного, с добрую саблю, кинжала.

Но Саавар, похоже, не собирался уходить без фрага и продолжал наседать на меня. Я яростно зарычал, пытаясь отмахиваться от него посохом. Если бы еще не этот чертов кашель и слезящиеся глаза! Отступая, я споткнулся о валяющийся под ногами каменный обломок и рухнул на спину. Призрак тут же ринулся вперед, зависая надо мной и замахиваясь клинком.

Короткий свист и резкий сухой удар, переходящий в странный хруст – будто лопнувшее стекло растрескивается на тысячу осколков. Фигура Саавара вдруг дрогнула и быстро растаяла в воздухе. Надо мной завис лишь белый вытянутый череп, похожий на птичий, прошитый насквозь черной стрелой. Потом он рухнул, застучав по полу, будто пустая плошка.