Северная часть города

Люди продолжали носиться как угорелые. В их сердцах царила паника, но разум держал себя в узде.

Именно такие выводы я сделал, после недолгого блуждания вместе с Учителем. Собственно, шли мы молча, заняться было нечем, так что я просто слушал местных и оценивал их поведение. В какой-то степени, оно меня порадовало:

Почти все жители городка, независимо от возраста и пола, вели себя спокойно. Да, на их лицах проступала мрачная решимость пред грядущей войной. У некоторых и вовсе была заметна печать отчаянья, а единицы, стояли на месте и ни на что не обращали внимания, прямо как парень из переулка, которого я встретил вместе с Нимидрой.

Однако, большинство при разговоре улыбались и вели себя вежливо. Иногда это смотрелось комично. Особенно повеселил бегущий с рюкзаком парнишка, лет двенадцати. У него глаза были на мокром месте, а сквозь сжатые зубы проскакивали проклятия в сторону Гелайнов, но стоило встретить по дороге какую-то родственницу, так он мигом стал спокоен и вежлив. Только срывающийся голос выдавал искренние эмоции.

В основном, люди на меня не обращали внимания и неслись по своим делам, но нет-нет, а проскакивали пожелания сдохнуть в муках. После очередного умника, Фоулу это надоело, и мы продолжили путь через безлюдные улочки. Они мало чем отличались от основных – такие же чистые, и почти не уступающие по ширине. Но местные их почему-то избегали.

– Прибыли.

Позади нас, проходила одна из главных улиц с кучей народа. Я так и не понял, как мы вообще на неё вышли. А впереди стояло добротное деревянное здание. Почти все дома в городе были опрятными и в какой-то степени красивыми, но этот, выделялся своей простенькой резьбой на окнах и вывеской с нарисованным охотником, вытаскивающим стрелу из какого-то животного. А ещё, из-за плотно закрытых ставень и массивной дубовой двери, едва-едва просачивался аромат чего-то вкусного.

– О! А зачем мы здесь? – Ним попыталась извернуться на плече Учителя и получше осмотреться. Она очнулась ещё на подходе к городу, но Фоул продолжал тащить её. Наверное, это своеобразное наказание. – Корчма Хима закрыта в такое время. Они только под вечер откроются…

Наставник решил не утруждать себя ответом, лишь хмыкнул и громко постучал. Через пару секунд, раздался щелчок замка, и тяжёлая дверь медленно отъехала в сторону. Нам открылся вид на просторный зал, окутанный в полумрак:

На стенах висят выпуклые диски из мутного стекла, выпускающие из себя тусклый, немного голубоватый свет. Десятки широких столов стоят в идеальном порядке, оставляя место для прохода. Длинные скамьи, стулья, кое-где мелькают даже обитые мехом кресла, а около стен и в углах таверны, виднеются деревянные перегородки, закрывающие эти места от прочего люда.