— А вы, Горо, тоже так считаете? — спросил он.

Горо кивнул.

— Вы перешли все границы, Тицин. — сказал он. — Нельзя принимать такие решения самостоятельно. Вы стали тем, с чем боролись наши предки — вы стали диктатором.

Тицин лишь усмехнулся и повернулся к последнему члену совета.

— А вы, Киль? На чьей стороне?

— На вашей, уважаемый Тицин, на вашей. — Со вздохом сказал Киль, а оба других советника с удивлением смотрели на него.

— Это ничего не меняет. — Оправившись от удивления, сказал Каэль. — два голоса против одного! Арестовать его!

Последняя фраза адресовалась охранникам, замершим за спиной Тицина. Однако они даже не пошевелились.

— Вы что, оглохли? — повысил голос Каэль. — арестовать изменника Республики!

— Они не подчинятся вам, Каэль. — с усмешкой ответил Тицин. — Охрана здания совета давно уже подчиняется только мне.

Не дав даже опомниться оппонентам, Тицин рявкнул:

— Арестовать заговорщиков!

Охранники тут же бросились к Каэлю и Горо, заломив им крылья.

Когда вереница из арестованных и их конвойных проходили мимо спокойно наблюдавшего за процессией Тицина, Каэль вдруг остановился, повернул к нему голову и сказал:

— Когда, Тицин, ваш гениальный план провалиться, я буду молиться, чтобы было не слишком поздно, и вы не зашли слишком далеко. Я надеюсь, что мы сможем спасти республику…

— От кого? — усмехнулся Тицин. — от лягов? От людей?

— От вас, Тицин и от последствий того, что вы натворите…

— Увести! — приказал Тицин.

Когда за охранниками и арестованными членами совета закрылась дверь, Тицин подошел к Килю и сел в освободившееся кресло.

— Ну и, Киль, зачем вам был нужен этот спектакль? Я же говорил, что они все примут в штыки! Стоило их взять по одному, без всего этого балагана.