Глава 24

Еще Даль заметил: «Что русскому хорошо, то немцу смерть». Речь, конечно, шла не об изнеженности конкретной нации. Тут имелось в виду, что одно и то же для некоторых может быть привычным и обыденным, а для других, мягко говоря, некомфортным.

Так и получилось. Путь, по которому пришел, а потом и сбежал расстрелянный Рис рахнаид, был не совсем проходим. Точнее, совсем непроходим. Треклятому богомолу с его тонкими длинными лапами было легко. А мы чуть ноги не переломали, лишь преодолев жалкие пятьдесят метров. Причем спуск оказался резким. Чуть зазеваешься – и полетишь вниз. Что я едва и не сделал.

– Не надо так больше, – подхватил меня за шиворот Ян. – Самоубийство – самое худшее, что можешь придумать.

– Почему? – от страха я даже присел на корточки.

– Кто нас обратно вернет? – засмеялся волхв. – У меня ведь ни грамма пыли.

– Вы очень долго идете! – закричал Лиций.

Вот кому уж булыжники были нипочем, так это нашему зверолюду. Он ловко перепрыгивал с камня на камень, преодолевая за раз по четыре-пять метров. Осматривался, втягивал носом воздух. Потом поворачивался и ждал своих неторопливых и неповоротливых товарищей.

Спускались мы в очередное ущелье, окруженное с одной стороны горой, с другой – острыми скалами. Но вот среди последних виднелось нечто вроде дороги, что вела наверх. На мой вопрос, почему бы не пойти по ней, Лиций отмахнулся коротким: «Долго». Ага, а если я сейчас навернусь, то спущусь очень быстро.

– Вон там, – показал зверолюд вниз. Он уже освоился и теперь не заикался.

– Что там?

– Старая шахта. Чувствуешь неприятный вкус на зубах?

Кстати, да, было такое ощущение, что находишься не в Пургаторе, а в Челябинске. В смысле, что не подышишь полной грудью. Теперь хоть объяснение нашлось.

– Эллурий, – продолжил Лиций. – Как я понимаю, вся эта местность была когда-то им богата. Чуть подальше должны быть заброшенные кузницы. Оттого и оставленные Врата рядом. Через них вывозили сделанное оружие в другие миры.

– Рис, – обернулся я, – не слышала ничего о здешних шахтах?

– Нет, – покачала головой девушка. – Видимо, это было очень давно.

– Так вот, рахнаиды и облюбовали местные шахты. Тоннели явно выходят в разных местах, оттого повышается мобильность.

– Это чего, надо будет внутрь лезть? – встревоженно спросил Троуг. – Я просто не очень люблю ограниченные пространства.

– Ой, так у нас мужественный северный великан – клаустрофоб? – невинно заметила Рис.

– Ничего я не клауфроб, – нахмурился корл, – мне женщины нравятся.