Может поэтому Гидра недолюбливает сражения? У меня же строго наоборот.

Генерал Сидоркевич был откровенно рад меня встретить. Этот бодрый старикан пользовался заслуженным уважением у всей армии Объединения и не зря.

Когда началась вся эта заварушка с взрослением нашего мира и его раскрытием, Валентину Ивановичу Сидоркевичу было девяносто лет. Очень преклонный возраст для человека прошедшего всю великую отечественную. Да-да! Валентин Иванович в возрасте восемнадцати лет пошел на фронт для борьбы против фашистских захватчиков.

Воевал храбро и умело, так что в Берлин он вошел пехотным лейтенантом. Младшего дали за боевые заслуги в сорок третьем, даже без училища. Лейтенанта же получил к концу войны.

После войны он продолжил служить советскому союзу в армии. Ездил инструктором по всему миру: и на Кубу и в Корею и во Вьетнам.

Под старость лет вышел на пенсию в чине генерал майора и жил в Иркутске.

Когда несколько бандитов попытались ворваться в многоквартирный дом где находилась квартира Валентина Иванович, он один вышел его защищать, когда остальные жильцы трусливо сидели по комнатам. Что может девяностолетний старик против нескольких крепких агрессивных парней вооруженных ножами и битами? Оказывается немало если он ветеран, прошедший горнило страшнейшей мировой войны и у него в руках полностью снаряженный пистолет.

Когда последний из бандитов схлопотал пулю, Валентин Иванович здраво рассудил, что пора менять место жительства. Проявив упорство и лидерские качества, он сумел убедить несколько семей уезжать.

Несколько машин во главе с ветераном выехали куда глаза глядят, ведь плана как такого не было. Единственное, что было известно точно, то что больше там нельзя было оставаться. И тут им повезло наткнуться на разъезд разведки из только формирующегося Объединения.

Старика честно рассказавшего кто он такой прикомандировали к обучению молодняка. И так он не особо высовываясь, жил еще некоторое время особо не светясь. Неизвестно почему он не стал пробиваться наверх в то время. Возможно, он устал и ему мало чего хотелось или обучение будущих кадров для него мыслилось куда более перспективным делом.

Изменения наступили, когда данные об очень древнем старике достигли ушей Змея. Ознакомившись с информацией, касающейся Валентина Ивановича, Змей долго матерился, после чего обратился к учителю, чтобы тот как можно лучше подлатал старика.

Я еще долго слышал удивленные восклицания учителя, который был искренне поражен тем, что организм ветерана еще функционировал, так велика была его изношенность. Он даже шутил, что тело старика живо лишь из-за его внутреннего стержня и все, хотя Волей он не пользовался