Вот и нет еще одного оборонительного рубежа. Добили-таки бедные турели, а ведь этот островок был моей гордостью – хорошо укрепленный и сбалансированный по вооружению. Оплавленные остовы оборонительных сооружений теперь будут интересны только археологам, лет так через пару тысяч, да и то сомнительно – радиация и яды еще долго будут представлять опасность всем, кто рискнет там оказаться. Глайдеры, получившие повреждения, оттянулись назад, взамен них вперед выходит свежее пополнение, и эта лава устремляется в глубину нашей обороны. Те же, кто получил повреждения, под прикрытием нескольких свежих групп оттягиваются назад к своему лагерю – им нужно восстанавливаться. Время привычно замедляет бег – счет идет уже не на секунды, а на их доли – мы должны оказаться на рубеже атаки в четко определенный момент. Сейчас все сенсоры забивают помехи от разрушенных реакторов и снарядов, враг огибает героический участок обороны, но в один краткий миг его сенсоры будут ослеплены, и ровно в этот миг должны подойти мы. Две сотни против нескольких тысяч – быстрая смерть.

Нас не ждали здесь, хотя гадости от защитников ожидали, но вот не конкретно здесь – да уж, мы научили врага, что тут постоянно нужно ждать засады или огненного мешка. Не ждали – короткая фраза звучит в моей голове просто песней, любимым мотивом этой какофонии войны. Бьем практически в упор. Наши сенсоры тоже не видели противника, но время и место мы правильно рассчитали. Щиты первой сотни высаживаем в ноль за какие-то нескольких секунд и начинаем избиение – это краткий миг, когда мы царим на поле боя. На острие у атакующих шли машины с дальнобойным вооружением и хорошими сенсорными блоками, мы же скомпонованы на средние и близкие дистанции. Сюрпри-и-из!

Выстрелы проносятся в опасной близости от меня. Я маневрирую, прыгаю, кручусь как уж на сковородке, но все же щит постепенно теряет свою плотность. Нас уже окружают. Их слишком много, но жатва еще не закончилась – мы собираем урожай. Ничего не вижу дальше сотни метров, но, судя по всему, мы оттянули лишь часть сил на себя. Где-то дальше враг перегруппировывается и готовит продолжение атаки. Даю команду, и из-под земли вылетают спрятанные турели. Тяжелая плазма, да в упор, да еще в самом скоплении противника – это страшно. Все пространство окутано постоянными разрывами и пролетающими смертельными гостинцами. В канале стоят мат и короткие крики. Руководства боем нет, да чем тут руководить – враг уже кругом. Взрывы, взрывы, взрывы – ночь не стала днем, но превратилась в испуганные тени, что шарахаются от каждого уничтоженного глайдера.