***
Бокал с вином в руках Леаметриса замер на полпути так и не достигнув цели, а лёгкая, до этого не покидающая уст эльфа, улыбка медленно сползла с его лица.
-- Какой... -- бокал был медленно поставлен на стол, -- необычный вопрос и какая... необычайно конкретная цифра, -- голос Леаметриса неуловимо изменился, больше в нём не было ничего от былой шутовской придури, теперь там была лишь сталь. -- Соломон, ты знаешь что-то, чего не знаю я? -- тяжёлый пронзительный взгляд Патриарха полностью отличался от предыдущего расслабленного и добродушного. За этим взглядом чувствовалась сила и власть, что готовы раздавить и подчинить любого, кто осмелиться бросить им вызов. Каждый из тех, кто хотя раз удостаивался этого взгляда не смог бы его забыть, даже если бы хотел.
-- Это был гипотетический вопрос, -- спокойно ответил Соломон, будто и нет этих пронзающих насквозь глаз. Вот только такой ответ явно не устроил Патриарха.
-- Соломон, не юли, -- каждое его слово было наполнено силой и заставляло повиноваться. -- Если ты владеешь информацией о явной или возможной угрозе Союзу Древа, то говори немедленно! Иначе, даже не взирая на наши дружеские отношения я вытащу из тебя информацию, чего бы мне это не стоило, -- с каждым словом давление вокруг эльфа нарастало -- магия, сокрытая в Патриархе пробуждалась, отвечая на зов своего хозяина. В какой-то момент воздух вокруг Леаметриса поплыл, а утварь вместе с мебелью, которыми был заставлен кабинет, затряслась и задребезжала словно бы в страхе -- Ореол Силы Архимагистра Леаметриса начал влиять на окружающую реальность буквально подавляя всё вокруг него -- слабые теряли сознание, сильные падали на колени.
-- Неужели, -- но голос Соломона тем не менее звучал также расслабленно и безразлично, как и до этого, словно и нет никакого шторма магии, что вдавил его в кресло подобно огромному валуну, -- твоя дружба, Леаметрис, столь хрупка и скоротечна?
Патриарх не ответил. Вместо этого давление Ореола возросло настолько что посуда начала лопаться словно мыльные пузыри. В это же время голубые глаза Леаметриса вспыхнули изнутри ярким светом -- ещё одним проявлением огромной концентрации маны в теле мага. Но вдруг, на долю секунды, глаза эльфа расширились словно в удивлении, а уже через мгновение Патриарх неожиданно прикрыл их и словно в ответ на это, давление начало убывать, пока не исчезло полностью. Кабинет снова погрузился в полную тишину и лишь поблёскивающие на свету осколки утвари говорили о бушевавшем только что шторме магии. Но вот эльф открыл глаза и в них уже не было того света магии, да и былой тяжести тоже, лишь одна усталость.