— Я? Пойду искать свою старую команду. Их осталось двое… по крайней мере, должно было остаться двое. Одной сейчас… под полтинник должно быть. Другой… под сороковник… А мне всё двадцать три… забавно.

— И? Когда найдёшь, что будешь делать?

— Просто хочу их увидеть, показать, что я жив. Вряд ли они настроены на путешествия. Пятьдесят лет — не тот возраст, когда приключения зовут тебя. Хотя вторая скорее всего… даже не знаю…

Мне стало немного грустно. Грустно от осознания, что я остался один в этом мире. Один в обоих мирах. Что меня ждёт? Кто? Констанция, которая, наверное, уже обзавелась детьми или даже внуками? Эви, которая могла найти способ стать обратно человеком и осесть где-нибудь? Хотят они видеть человека, который оставил за собой только трупы, смерть и разрушения?

Я как-то обходил эту тему. Тему того, что теперь остался один. Мать? Она, наверное, уже мертва или нашла себе мужа.

А здесь? Мэри? Лиа?

Я сомневаюсь, что они согласятся на такое сомнительно предприятие как путешествия по миру.

Я дал им свободу, но тем самым лишил себя товарищей. Забавно, да? У меня есть совесть, которая сама и ставит мне подножки.

— Мэйн?

— А? — вынырнул я из пессимистичных дум.

— Просто ты слегка уснул.

— Нет, просто… Короче пойду искать своих, навещу их. А потом пойду куда глаза глядят.

— Пессимистично как-то. Ну да ладно. Что на счёт деревни, что ты хочешь купить?

— Кольчугу простенькую, да стрел. Заодно надо долг вернуть одному человеку, — усмехнулся я.

Долги надо возвращать.

— А потом? Каков наш план?

— Тебе предстоит сложненькая и неприятная работа по розыску одной личности. Я, в свою очередь, подготовлю почву для будущих делишек. После этого мы двинемся… дальше, пока будут отвлекать внимание. Я несильно обдумал ту часть, но мы проберёмся в поместье через канализацию. Там уже всё и вся мочить и крушить. Потом ты меня потащишь на себе.

— На себе? — удивилась Дара.

— После твари я не смогу двигаться. Тот артефакт предназначался мне.

— И ты пожертвовал его на неё? Зная, что останешься недееспособным?