Охж бля… Ещё один удар, но по яйцам… Пиздец, меня привод… Кто-то пнул под дых…

С каждым новым ударом, сознание возвращалось. Правда возвращала его только боль, которая резала меня вдоль и поперёк с каждым ударом. Этот ад из боли и страданий никогда не закончится, кажется. Я уже не знаю, сколько перетерпел, но судьба останавливаться не собирается.

С трудом я разлепляю глаза, пытаясь понять, чей гнев на этот раз вызвал. И буквально краем уха услышал чей-то молодой голос. Судя по всему, голос девушки.

— …так, иначе не придёт же в себя!

И сразу за этими словами мне так не хиленько ударили в солнышко.

В глазах потемнело, а моё возвращающееся сознание застопорилось, явно раздумывая, идти к реальности или вернуться туда, от куда пришло. Пиздец я согнулся в три погибели пытаясь высрать хотя бы вдох из своих сжавшихся лёгких.

— Нет! Надо по-другому! — это уже был голос молодого парня. — Надо так!

И, судя по всему, обладатель этого голоса уебал мне в морду.

Сознание, которое, казалось, вот-вот вернётся, показало средний палец, послало всех нахуй и свалило на задворки моего мозга, а я так и остался в темноте. Это же пиздец, моё тело там пинают! Только… за что? Я вроде от работорговцев спас людей. Никто не знает, что город сгорел по моей вине. От сюда вопрос — за что сейчас то мне пизды прописывают?

Хотя это глупый вопрос. Здесь мне зачастую прилетает просто потому, что.

Не долго мне пришлось радоваться пустоте и спокойствию.

Сознание вновь возвращалось рывками, так как боль простреливала меня раз за разом. Только на этот раз, кто-то хлестал меня по щекам, да так, что кажется мне разбили в говно губы.

Удар, ещё один. Каждая из следующих пощёчин было словно новой каплей в огромной луже, через которую открывался мне этот бренный мир.

— Он не очнётся. Может по яйцам стукнем ещё раз?

— Нет, моя очередь приводить его в сознание! Дайте ту палку, затолкаю ему в задницу.

— Ты уже пинала его! Я сейчас буду!

— Ты тоже его бил! Мафка, заканчивай уже, твоё время вышло!

Блять, судя по голосам они даже моложе меня и их тут явно много! Что это за гитлерюгенд тут собрался!? Дети в подвале играли в гестапо, они бойко пытали деда Потапа? Хотя судя по всему, я не в подвале, и я точно не Потап.

Наконец мне удалось окончательно открыть глаза. Правда всё передо мной кружилось и виляло, словно норовило прыгнуть в сторону, но это не помешало мне рассмотреть садиста… пардон, садистку, которая воодушевлённо била меня по лицу ладонью.

Увидев мой взгляд на себе, она вскочила и вскинула руки в победном жесте.