— Я поняла, — кивнула ответственно Констанция, доставая из-за спины коробку. — И раз мы решили этот вопрос и ещё не приступили к следующим, может… в шахматы?

Эви в ответ, как маленький ребёнок, надула щёки.

— Ты всегда мухлюешь.

— В шахматах невозможно мухлевать. Просто маленькие девочки ещё не доросли до моего уровня, — усмехнулась Констанция, дразня её.

— Маленькие? Ну-ну, — встала Эви с тахты. — Тогда сейчас я покажу, кто из нас маленький!

Так началась внеочередная партия между ними.

Если что, проиграла опять Эви.

Я возвращался ну с наихуёвившим настроением, которое только может быть. Ну вот просто хуже некуда. Мне хотелось как кричать, так и биться головой об любой ближайший столб, попутно всё сжигая.

Да, именно сжечь всё в округе будет наилучшим способом.

Я не знаю, как так происходит… Нет, я знаю, что мир тесен, что всё вертится и крутится, что пути наши неисповедимы и так далее. Но…

Что я имею. Мэри отправили в отключку, Лиа хуй знает где, и я надеюсь, что она цела. Эви и Констанция теперь зло и может получиться так, что мы окажемся по разные стороны баррикад (но меня радует, что в них проглядываются те, кого я знал, а значит не всё так плохо, но спешить не будем).

Кого я упустил?

Никого кроме Дары и… эльфийки.

Которую увидел в прислужниках Анчутки. Той самой полукровки, которую я знал ещё в своё время.

Она пришла, когда мы телепортировались обратно в Шмаровий. Когда я в первый раз её увидел, то не мог даже слова сказать, из-за чего заслужил встревоженный взгляд от Элизи. Тупо смотрел на неё, смотрел на то, как она кланяется с натянутой улыбкой этому хуесосу и то как он её за жопу щупает. А её милые ушки были подрезаны. Этот членосос своим разговором с ней дал понять, кто она для него. Мир тесен и жесток.

Да, с моей подачи Элизи пыталась её выкупить под предлогом, что ей лицо понравилось, но Анчутка согласился её менять только на меня.

Хочешь меня, косорылое ты уёбище? Ты меня получишь. Получишь меня во всей красе. Я вернусь к тебе Анчутка, вернусь весь и принесу всего себя. Надеюсь, ты будешь рад мне и всему моему прогнившему внутреннему миру.

Я ехал обратно с таким ощущением в душе, что хотелось убиться или убить. И вновь смотрел на этих детей, которых продавали. Смотрел и понимал, что я никуда не денусь. Сам мир меня заебёт. И бессмысленно бежать, так как рано или поздно я устану, а жопа никуда не денется и поспешит меня порадовать новыми проблемами.

На глаза мне попались те две мавки, что я видел по пути сюда.