Можно было пытаться держать оборону и в проломе, однако здесь мы были укрыты от вражеских лучников, и враг, попав сюда, оказался бы обстреливаемым со всех сторон.

Ещё несколько минут наши отстреливались из пролома, как вдруг бросились оттуда бежать, спотыкаясь на камнях. Одного такого споткнувшегося и заколол самый первый ворвавшийся уже на территорию крепости солдат. А за ним, как муравьи из разрушенного муравейника, хлынули и другие солдаты.

Быстро пропустив отступающих стрелков, мы сомкнули ряды и приготовились к вражеской атаке. Так как всё же нападающие были по большей части людьми, а у нас были помимо людей и орки, и всякие собратья Анчутки и все-все-все, преимущество было у нас, так как большая часть имела буст на силу.

Стоило вражеским солдатам оказаться здесь, во дворах, как их нещадно стали расстреливать со всех сторон, забрасывать камнями и поливать сверху кипятком из кастрюль — к обороне этого участка уже подключились и обычные люди. От того, выдержим ли мы или нет, зависело всё будущее.

А всего-то надо было дождаться подмоги, которая на полном ходу ударит в тыл. Уверен, что все войска и группы сейчас брошены на штурм и никто не прикрывает их сзади. В конечном итоге в средневековье всегда было плохо с разведкой. И нередко многие проигрывали из-за того, что довольно крупный отряд бил их в спину, хотя казалось бы, как такое можно пропустить.

А враги всё пёрли и пёрли через пролом десятками и даже сотнями, закрывая собой практически каждый метр, словно болельщики на стадионе в узком проходе. И когда их количество стало внушительным, неприятель, подобно волне, ударился в нас.

Это был страшный напор, это был полнейший пиздец, который в следующие минуты состоял для меня из запаха металла, гари, крови, пота, мочи, дерьма и бог знает чего. Держа довольно внушительный щит, я почувствовал, как его буквально вместе со мной сдвигают нахер назад этим живым потоком. И в следующую секунду уже сзади меня начали придавливать к щиту наши, буквально вдавливая во врагов обратно. Получалось, что наши армии тупо толкают друг друга, а мы типа барьера, который давят с двух сторон.

Мой мир сузился до щита и противника, которого я видел за ним. Он так же кряхтел и пытался достать меня мечом, но из-за давки едва ли мог пошевелить нормально рукой. Его меч как-то неуверенно стукал мне по шлему, даже не царапая его. Я мог сказать, что никогда ещё так подробно не рассматривал противника. Его глаза, которые в принципе ничего не выражали, морщины, грязную кожу через забрало шлема… так близко…