— Вижу, они не мелочатся, — огляделся я. Моё чёрное пламя успокаивающе горело на моих руках.

— Мелкая деревня то, — окинула взглядом руины Юи. — Домов семь иль восемь.

— А должно быть сколько?

— Помнишь ты деревню ту подруги мелкорослой? Вот то деревня, это да, это хуторок. Всего же семь домов. Охотой занимались.

— Почему охотой?

— Поля ты видишь? А я вот нет. Все, кто в гористой местности встал, охотой занялся. Кто же на горных равнинах встал, тот землю пашет плугом.

Мы прошли вглубь этого хутора, пока не оказались практически в центре. Здесь было несколько перекладин, с петлями. И всё бы ничего, но петли были пустыми. И пустые петли ух как жутко выглядят, если честно. Словно чего-то очень важного не хватает.

— Петли пусты, — тихо сказала Юи.

— Я вижу.

— Значит ли это, что нежить здесь рядом.

— Боюсь, что тут рядом кое-что похуже нежити бродит, — пробормотал я оглядываясь. — Идём.

И только я двинулся, как Юи меня остановила.

— Ты… слышишь ли ты? — насторожилась она.

— Что именно? — хотя по-честному, я тоже уже слышал это пение. Далёкое пение откуда-то из… отовсюду.

— Дети поют, — тихо ответила Юи.

Хор становился всё громче и громче. Голосов прибавлялось с каждой секундой, и они разносились отовсюду. Как и в прошлый раз, они набирали скорость, всё быстрее и быстрее напевая свою чудовищную песню. Их голоса отдавались эхом, искажались, становились злобным и голодным рокотом чего-то нечеловеческого.

— Пусть они замолчат, — пробормотала Юи.

При этих словах я тут же обернулся и просадил ей звонкую пощёчину, оставив на щеке красный отпечаток.

— Приди в себя, Юи. Они этого и добиваются от тебя, — сказал я громко и уверенно.

Пусть во мне этой уверенности и не было, однако я должен показать Юи, что всё в порядке и под контролем. Иначе паника и пизда.