— Дора? Серьёзно? У вас имена на одну букву отличаются? — удивился я.

— А что такого? Нас родители так назвали, — тут же ответила Дара.

Да просто удивительно, что под одной крышей сразу две дуры живут. Естественно, я этого не сказал, однако уверен, что Дара и без слов поняла, о чём я подумал. Не маленькая уже.

Глава 257

Глава 257

Наш праздничный обед начался слишком поздно и тем самым он плавно перешёл в праздничный ужин.

За столом было довольно шумно, и я бы сказал, что это был ДАЖЕ семейный ужин больше, чем праздничный. Дора, сестра Дары, постоянно накладывала еды, бегала за добавками, разливала по стаканам их версию вина, больше похожую на алкогольную кока-колу. Лиа постоянно переговаривалась с Дарой или что-то пыталась выпытать у Юи.

Сама Юи вела себя сдержанно, словно это был банкет при дворе, говорила мало, вежливо слушала, улыбалась, отвечала на вопросы детей и вела себя так, что стыдно за неё вообще не было. Наёмник… Он просто молчал и много ел, словно боялся сдохнуть голодным. Но я его понимал, вся команда погибла, и он из сорока остался последним. Сорок человек… каков шанс, что ты останешься жив? Наверно он точно так же думал, оттого хотел наесться домашней еды на месяц вперёд, прежде чем мы двинемся дальше.

Что касается Дары, то та… ну чисто мамка-наседка: возилась с детьми, кормила эту мелочь, вытирала им рты, ругала, чтоб не игрались за столом, и вела себя так, словно это её родные дети.

Увидев мой взгляд, она неуверенно улыбнулась.

— Странно выгляжу?

— Тебе самой сиська мамы требуется до сих пор, — высказал я свою гениальную мыслю.

— Возможно… — Она погладила какого-то мелкого паренька, что был, наверное, лет… четыре года, наверное. — Я их подобрала, когда возвращалась обратно. Случайно наткнулась на шастающих по дороге. Одних, голодных, холодных… Это всё были последствия наших действий, и я подумала, что… это частично заглушит вину во мне. Я ужасный человек, да? Приютила их, чтоб заглушить совесть за содеянное.

— Ужасный? Ну… — задумался я. — Хуйня это всё.

— Не матерись при детях, — шикнула она на меня, но это звучало смешно, а не страшно.

— Ну ладно-ладно, дитё великовозрастное, — погладил я её по голове. — Не буду. А про то, что ты говоришь, ты спасла их: без разницы, чем ты руководствовалась и о чём думала. Если в конечном итоге ты спасла четырёх человек и вырастила их, то твои помыслы совершенно неважны. Никто их не увидит, и никто о них не узнает. Это останется лишь внутри тебя, а в мире будет четыре счастливых ребёнка с матерью, которая о них заботится. Человек есть в поступках, а не мыслях.