– Ой, ты такой гроооозный, – явно издеваясь, протянула Ликорис и ехидно сверкнула фиолетовыми глазами. – Ты такой страааашный…

В следующее мгновение хлынувший от скелета огненный поток бессильно разбился об обложку развернувшегося к нему гримуара. В ответ магический фолиант сверкнул изумрудами в глазницах выгравированного черепа и… старый лич бессильно опал на землю, словно брошенная кукловодом марионетка. Лишь через несколько секунд Гринви Грейв зашевелился, после чего медленно и дергано поднялся на ноги. Вот только никаких эмоций в нем уже не было, а огонь вокруг фигуры едва-едва теплился.

– Отлично, – кивнула сама себе Ликорис, подходя поближе и осматривая свою «добычу». – Слушай приказ, лич. Возьми вот это, доставь в главный особняк семьи и разбей, – она подала ему небольшую стеклянную сферу. – А потом убивай всех, кто будет в особняке, но так, чтобы они больше не могли воскреснуть. Если выполнишь эти два задания, убей себя. Если нет, то тем более убей себя. И да, никому ничего не говори. Вообще ничего больше не говори.

Маг-скелет покивал пустой черепушкой и, гремя костями, неспешно направился прочь.

– В таком же задании нельзя накосячить, да? – с сомнением посмотрела ему вслед Ликорис и, вздохнув, спрятала гримуар обратно в пространственный карман, после чего достала записную книжку, открыла и вычеркнула строчку из длинного списка. – Так, кто там у нас следующий?

За ночь она посетила еще троих подобных отшельников, но они были уже заметно слабее. Тем не менее, за счет эффекта неожиданности урон городским кланам был нанесен колоссальный. Грейв потеряли один из своих особняков вместе с тридцатью довольно сильными бойцами, Инсендия практически лишились двух вассальных семей – от них осталось только по одному представителю, а Инузу потеряли небольшую семью артефакторов. Пока среди верхушки клановой власти царил переполох и все обвиняли всех, спешно готовясь к боевым действиям, и напряжение в городе нарастало с огромной скоростью, виновница этого бардака устало развалилась на небольшом диванчике в странном книжном магазине, который изнутри был больше похож на лабиринт из черного тумана и хаотично расставленных огромных книжных стеллажей.

– Довольна, старая? – Ликорис не смотрела на свою «начальницу», а откинула голову назад, безразличным взглядом изучая клубы дыма, закрывающие потолок… если тот, конечно, существовал.

– Я не могу быть «довольной» или «недовольной», – проскрипела в ответ сидящая за стойкой регистрации маленькая седая старушка. – Мы просто исполнители. Нам говорят – мы делаем. И работа может быть выполнена или не выполнена.