— Сходим, — решил я.

Саня потащил прицеп, а мы охраняли.

В течение часа добрались до Военного института.

Двор института пережил явно не одно ожесточённое побоище: стреляли не только из автоматов, что видно по характерным сколам на бетонных стенах, но и из гранатомётов, причём откуда-то с балкона второго этажа кто-то поливал мертвяков из АГС-17 или АГС-30, тут сложно сказать.

Курсанты сражались ожесточённо, но, судя по лужам крови и перемолотым окровавленным костям, бой проиграли, пусть и не в первый день. Хотя может и не проиграли, а организованно покинули город. Если верен второй вариант, то ловить здесь совершенно нечего.

Походили по абсолютно пустому институту, наткнулись на КХО, где хранят боеприпасы и оружие, нашли только учебные гранаты и пустые полки. Значит, отошли.

— Как быть? — вздохнул Бац. — У меня никаких идей…

— А ведь есть одно место… — вдруг произнёс Саня. — Можем посмотреть в оружейном магазине на рынке.

— Да хрен там что осталось… — скептически отнёсся Бац.

— Проверим, — сказал я. — Деваться некуда. Если Лиза приведёт нормальную толпу, то они рано или поздно закончат ловушки и придётся отстреливаться… Нам очень нужны патроны.

— Тоже верно, — кивнул Бац.

Пошли к рынку.

Самое смешное в нашем оружейном — официально его в Мольске нет, но кому надо, тот знает. На самом деле его владелец в Салаково жил, но охотники есть и в Мольске, поэтому он открыл филиал на рынке, где торговал «серым способом», то есть милиция об этом знала и контролировала, поговаривали, что за мзду. Владельцу не особо хотелось открывать филиал «на той стороне Молги», поэтому он решил платить милиции, ведь так выходит дешевле.

Знали об этом не все, в основном охотники. И так совпало, что мой отец как раз охотник и мы с ним регулярно ездили закупаться боеприпасами. Ну, то есть не мы, а он, мне-то боеприпасы нахрен не сдались в те времена.

На рынке тишина. Прилавки со сгнившими фруктами, вонь гнилой плоти, висящая на решётках одежда, коробки из-под фруктов, зеркала для примерки — сейчас, без кучи снующих людей, это выглядело очень депрессивно.

Подошли к контейнеру оружейника. Вывесок никаких нет, но я помнил маршрут.

— Это оружейка? — усмехнулся Бац. — А обозначения? Как этому вообще позволили существовать?

— Менты, — ответил я.

— А-а-а, — понял Бац.

Я дёрнул дверь за ручку, но она оказалась заперта. Хороший знак…