В третий раз Шепчущие не стали вытаскивать жрицу на разговор. Она проснулась в походной палатке, в обнимку с Кейном. Воспоминания о том, как воин с безумной улыбкой медленно расчленяет её своим мечом, быстро схлынули и забылись. То, что жрица приняла их за плохой сон, было одновременно верно и ошибочно. Виктория возможно даже увидела бы в этой двойственности некую поэтическую красоту, если бы осознавала, что происходит. А плохой сон тем временем продолжался — в третьем кошмаре встреченная жрицей и воином нежить оказалась гораздо сильнее и многочисленнее. А заодно приобрела садистские наклонности, переходящие все границы разумного…

Жрица продолжала находиться в зацикленном кошмаре, раз за разом просыпаясь в различные дни своей жизни, каждый из которых заканчивался тем, что кто-то из встреченных ею в реальности людей или существ мучил её, а затем убивал. Шепчущие иногда вытаскивали Вику в темноту на пару слов, возвращая ей память, чтобы девушка окончательно не потеряла себя в этом кошмаре раньше времени. Голоса не соврали — каждый раз переживаемые сны становились более длинными, более жуткими и более мучительными. Где-то после двадцатой смерти кошмары стали длиться по времени больше одного дня. И спустя ещё несколько десятков этих снов внутри сна, Виктория, слушая глумливый шёпот голосов в темноте в момент возвращения к ней памяти, поняла одну пугающую вещь: случившееся с ней в реальности порабощение кувейским аристократом было раем в сравнении с последними кошмарами, даже если рассматривать каждый из них как отдельное явление. А ведь впереди ещё больше девяти сотен контролируемых Шепчущими сюжетов альтернативного развития событий в жизни Вики, наполненных беспомощностью, унижением, ужасом, болью и агонией…

Виктория не помнила, после какого кошмара по счёту её снова выдернули в темноту и вернули память, чтобы она вновь могла испытать мучительное осознание своего положения. О содержимом этого кошмара, как и многих кошмаров до него, она старалась не думать, не запоминать, но… Шепчущие явно позаботились о том, чтобы их жертва не избежала ужаса воспоминаний. Голоса что-то говорили жрице, но на этот раз она их не слушала. Вика рылась в своих воспоминаниях до Верданта, искусственно созданных кем-то из древних богов, с одной простой целью — найти там что-то, что может помочь. Пускай её изначальная личность была сфабрикована, но некоторые из вложенных в голову знаний, которые жрица, узнав правду о себе, опрометчиво отбросила в сторону как ложные, могли оказаться реальными и полезными. В конце концов, кое-что из культуры мира под названием Земля ведь подтвердилось в разговорах с Танакой.