Кому-то удалось покинуть город, кто-то пытался отсидеться, хотя это был тот случай, когда отсидеться вряд ли у кого-то получится.

Портал открылся прямо посреди улицы, метрах в пятидесяти, и из него сразу же хлынули силы вторжения.

Молнии сорвались с пальцев Разрушителя Миров, и нападавшие сразу же разделились на тех, кто умер последней смертью здесь и сейчас, и тех, кто ушел на перерождение.

Второй волны не последовало.

Перед тем, как портал закрылся, Артур успел запустить внутрь здоровенный огненный шар.

Маленькое солнце, которое выжжет там все с другой стороны портала и надолго отобьет желание снова сунуться на Землю.

Но Артур понимал, что таких желающих в Системе еще великое множество.

Артур шел по центру города, и позади него все горело, и впереди него все горело, и по бокам тоже занимались пожары. Он убивал всех, бегающих, летающих и ползающих, и даже одно странно подземное создание, гигантского червя, который попытался подкопаться к нему через асфальт.

Счет фрагов уже шел на сотни, экспа капала, уровень рос, а ярость все не утихала, и особенно горьким было осознание того, что эту проблему он в одиночку все равно не решит. Сколь бы крут он ни был, один человек не сможет остановить вторжение. Даже если прыгнуть в другие миры и начать убивать там, этих других миров слишком много.

Года не хватит…

С крыши на него бросилась какая-то темная тварь. Артур встретил ее молниями из рук и лазерами из глаз, а потом подхватил потоком силы и впечатал ее в в здание напротив. Искрясь и полыхая, тварь проломила собой стену и исчезла внутри, но только для того, чтоб спустя какое-то жалкое мгновение выпрыгнуть вновь, уже не искрясь и не полыхая.

Едва коснувшись мостовой, тварь снова ринулась на него. Артур встретил ее разрушительным потоком, самым мощным, наверное, который он мог выдать, но тварь это не остановило. Пригибаясь, словно идя наперекор сильному ветру, она продолжала приближаться к нему, и когда разделяющее их расстояние сократилось до какого-то десятка метров, у Артура сработал его уникальный пассивный навык, его ультимативная абилка, его личное проклятие, и весь мир заволокло серой пеленой, расширяющейся, сносящей и уничтожающей все на своем пути. Дома, машины, людей…

Когда пелена рассеялась, центр города более не существовал. Не было ни домов, ни машин, ни людей.

Ни улиц, ни мостов.

Ни Кремля.

Только серая пустыня, простирающаяся до Третьего Транспортного Кольца, а может быть, и куда дальше, панельные многоэтажки виднелись где-то там, вдалеке, а до них ничего не было, и только двое стояли посреди этой серой пустыни.