После чего они уходили, стыдливо, как ей казалось, закрывая тему.

Жалкие.

Она не знала значения этого слова, но оно подходило лучше всего.

Однажды она уже согласилась на это, если быть точнее, то её заставили, после чего она засыпала множество раз, а холод, боль и голод не уходили весь тот год.

- Зачем тебе причинять мне боль? — она поинтересовалась, продолжая грызть хлеб.

Иногда чёрствый калач проходил легко, лишь слабо царапая горло, в иных случаях она даже теряла сознание от нехватки воздуха.

Недавно она научилась макать хлеб в воду, что бы это происходило не так часто, но… Просто забыла.

В этот раз это вновь произошло.

Она подавилась, начиная кашлять, хвататься за горло.

Слёзы брызнули из глаз.

Но твёрдый хлеб не проходил дальше, застряв.

Когда она почти потеряла сознание, Ксандр подошёл к ней сзади, обхватив за талию, после чего резко дёрнул на себя.

Кусок хлеба вылетел из её рта, а она смогла спокойно вздохнуть, ощущая невероятную лёгкость и дрожь в теле.

- Я не собираюсь причинять тебе боль, — он говорил вкрадчиво, так и не отойдя от её спины, — Я не собираюсь пользоваться тобой. Или, упаси бог, морить тебя голодом. Просто… Это звучит немного странно, но если я когда-то умру, мне бы хотелось, чтобы ты пришла кое-куда и сохранила один предмет.

Это казалось довольно интересным предложением. Но ей было немного непонятно, зачем ей куда-то идти, если он умрёт.

Ей будет легче вернуться сюда.

Под крышу, с хлебом.

Али осмотрела своё скромное жилище без мебели, ванной комнаты или даже зеркала, а после посмотрела на один из нескольких оставшихся кусочков хлеба.

Тут было ужасно. Живя здесь много лет, она прекрасно понимала как живут другие девочки, как живёт тётя Эла.

И она жила хуже.