— Опять! — застонала Рита. Но, в этот раз сильно мучиться не стала. Добровольно ведь решила терять постоянно уровень, так что тут уж и винить можно только себя.

— Я вот все думал, выглядишь ты как дурочка или наоборот, как очень умная. А смотрю — вполне себе обычная! — раздался за спиной бархатистый низкий мужской голос, стоило только Рите ожить на платформе.

Девушка резко обернулась и непонимающе уставилась на незнакомца.

36. Весь этот мир… Боги.

36. Весь этот мир… Боги.

— Так не интересно! — взмахнул руками тощий брюнет, плюхаясь на деревянное кресло с плюшевой обивкой, появившееся рядом с ним, прямо из воздуха. — Была бы ты красотка, я бы пофлиртовал, а то и на ночь любви развел, была бы страшная — поиздевался, самооценку повысил себе. А тут — на какой кобыле ни подъедешь, все не то.

— Вы кто? — Рита даже не обиделась на тираду, настолько удивилась появлению странного молодого человека, буквально из ниоткуда, сейчас же с интересом рассматривая его. Высокий, очень худой, с забранными в хвост идеально гладкими волосами, черными, как смоль. Острые скулы и прямой нос напоминали о слове «аристократ». Глаза же были темно–синего, удивительно теплого цвета, совершенно не вяжущиеся с остальной холодной бледностью внешности. Одет он был в черно–красный, отделанный золотой нитью фрак, из–под которого выглядывали белые кружевные манжеты рукавов и такая же манишка. Обегающие черные замшевые штаны закрывались высокими, до колена, сапогами из тонко выделанной кожи с золотыми пряжками. Франт, одно слово. И как не мерзнет, в такой одежке?

— Хм, вот так, не представившись, сразу мое имя спрашиваешь? — молодой человек откинулся на спинку стула и, постукивая пальцами по подлокотнику, прищурившись, посмотрел на девушку. — Хотя твое имя я и так знаю, как и то, что ты называешься всем не своим именем. Пончик.

— Я не Пончик, я Рита, — недовольно ответила девушка.

— Это, теперь, не твое имя. Забудь про него, — брюнет вскочил с кресла, оказавшись рядом с Ритой, своими длинными пальцами схватил ее за подбородок и недовольно поцокал. — Ну да, ну да… Раньше ты была похожа на Пончик, сейчас как–то уже не то.

Девушка, недовольная таким фамильярством, довольно грубо смахнула чужую ладонь со своего лица.

— Совсем ты не милая для девушки, — обиженно надулся молодой человек и плюхнулся обратно в кресло. — Кстати… Раз уж мы так мило общаемся, позволь представиться. Чтобы было понятнее, местные называют меня Хабица, — он слегка сморщился. — Мне не очень нравится, но пока можешь звать так.