– Ну да, ну да, я это уже двести раз слышала, – перебила старуха. – Но, Гер, я тебе правду сказала. Это место всем шпионам нужно. Интересуются.

– Ладно, что это за место? – сдался я.

Куба посмотрела на меня так, будто мысленно извинялась, после чего ответила. Гасэт при этом расхохотался во всю ширину рта, показывая последние три зуба и выразительно постукивая пустой кружкой по столу.

А я призадумался.

Да уж, всего-то неполные сутки в городе провел, но про это место нехорошего наслушаться успел.

Самый страшный кошмар для тех, кто промышляет криминальными делишками.

– Гасэт, ты уже десятый раз обшариваешь мои карманы. Но там как не было ничего, так и не появилось. Не трать время.

– Извини, малец, дурная привычка. Ну так вот. – Вор указал на башню, вздымавшуюся за стеной Верхнего города. – Это, что видно, это не то, это новое. Не совсем, конечно, а как ты спрашиваешь. При основателях построено, или заложили они, а после них другие доделывали. Кирпич да ракушняк, только местами дикий камень из степи. Тот, что на кислоту шипит и курицей паленой воняет, если друг о дружку постучать. Он крепкий, но блоки из него небольшие получаются, сильно подпорчен трещинами. Вот из него там тоже много чего. Только это все верхнее, что над землей поднято. А вот нижние уровни – это совсем другое дело. Слышал, что их даже основатели не сразу нашли. Наверное, сразу увидели там какие-то камни. Ну и что? Торчат из земли, ну и пусть торчат. Город на ровном месте строить пришлось, забот полон рот, только о деле и думали. Камни эти таскать потихоньку начали на стройки. Вот тогда-то подземелье и вскрыли. Расчистили его и частью замка сделали. Но только самая верхушка в деле, в глубины лезть никак нельзя, потому что там страшное творится…

То, что рассказал Гасэт, разговорившийся после пары чарок, таки полученных от Кубы, мне по большому счету не требовалось. Ну зачем все эти страшилки выслушивать? Я и без леденящих кровь историй прекрасно знаю, что Первохрамы оставлять без присмотра нежелательно. Ведь поставлены они не где попало, а в особых местах. Их принято называть источниками первородной силы или как-то в этом духе. Единой терминологии нет. Некоторые смелые в суждениях исследователи даже полагают, что святые постройки своим присутствием эти источники порождают.

Религия как таковая здесь не имеет земных аналогов, однако общие черты присутствуют. Водятся фанатики, готовые преклоняться перед проявлением какой-либо высшей силы или всех их сразу до такой степени, что у них появляются знаки особых личных навыков. Как обычно, передавать их посторонним нельзя, то есть в стан таких людей ни во что не верящим проходимцам пробираться непросто. Этот своего рода естественный отбор позволил создавать истинные религиозные организации, а не глобальные коммерческо-политические структуры, лишь прикрывающиеся мишурой религиозности ради торговли «опиумом для народа».