Повисла тишина, а спустя минуту нелепого облизывания детективом ложки стало понятно, что пауза затянулась.
- Вы сюда пришли поднять мне настроение или…
- Мистер Макдалов, - возмутился Пуловер. - век, конечно, толерантный, но настроение вам пусть поднимают молодые девушки. Кстати, у меня тут есть заявление на вас. Очень специфичного характера, - детектив достал смартфон и продемонстрировал экран. Макдалов полжизни просидел с Блиц за одной партой и легко узнал её почерк. - Говорит, силой взяли. В подробностях описывает. А вы затейливы, мистер Макдалов. Лет на пятнадцать затейливы.
- Можем приступить к экспертизе и вызвать эспера-псионика для сверки показаний, - тут же среагировал Коста.
- Вот те на… это вас теперь в школе такому учат?
- Мы повторяемся, детектив Пуловер - этому меня научил отец.
- Научил, как петлять от полиции? Очень интересно, зачем он вас такому учил, когда вы еще пешком под стол ходили. Хотя, если и в детстве таким немаленьким были, то возникает вопрос - где, чтоб вас, вы заказывали столы?!
Коста сперва потонул в потоке гнусных речей детектива, что являлось весьма низкопробной тактикой запутывания, а затем его осенило - отец действительно научил его достаточно многим вещам, которые не нужны детям. Более того - они и большинству взрослых вряд ли пригодятся по жизни.
Но вот он - Константин Макдалов. Живой, не очень невредимый, но все еще дышащий и все это, в большей степени, благодаря урокам отца.
Рынок!
Точно!
Ему нужно на рынок на Стене!
- О! Мысль пошла! - детектив заерзал на кресле. - Слышу скрип несмазанных подростковых шестеренок! Может поделитесь осинением?
- Мне еще нельзя.
- Что? - опешил детектив.
- Синячить, - все тем же ровным, меланхоличным тоном ответил Коста. В большинстве случаев он разговаривал именно так - ровно и спокойно. Отец говорил, что он просто слишком крупный и ленится на эмоции. - И правильно говорить - озарением.
Психотерапевты обвиняли в социопатии.
Коста предпочитал верить отцу.
- Правильно говорить… - передразнил Пуловер. - Ладно, юное дарование. Как бы я не хотел вытянуть из твоей здоровенной башки все, что мне интересно, но, в данном случае, я по