Едва не упав за борт “корабля”, Макдалов вновь схватился за протянутую руку. Еж, пыхтя и весь краснея, тянул его обратно наверх. Даже несмотря на то, что Стена не была отвесной - к тому моменту, как Коста скатился бы вниз, да еще и на такой скорости, то до земли дотянулись бы разве что несколько его косточек.

- Боров, блять, откормленный!

Еж рванул на себя, и они вместе упали на горячий металл, бешено мчащийся куда-то вниз.

- Четыре два.

- Чего?

- В очо! Через плечо! У меня преимущество уже в двое!

Видимо Еж имел ввиду сколько раз они, за эти несколько дней, успели спасти друг другу жизнь. И это при том, что уже меньше, чем через три недели, должен был состояться их бой насмерть.

Макдалов, аккуратно балансируя, поднялся на ноги. Контейнер, оставляя позади след из оранжевых искр, все быстрее и быстрее мчался к земле. Удивительно, что он еще вообще не развалился и не разорвал на части своих пассажиров.

- И чего теп…

Коста не успел договорить. Он пригнулся. Как раз вовремя, так как рядом с ним пролетела пуля. Он не слышал выстрела из-за лязга металла.

- Есть идея! - Еж, аккуратно балансируя, обошел дыру в крыше и встал почти на самом краю контейнера. Расправив ладони, он вытянул их вниз. В следующее мгновение с них сорвался поток жидкого пламени. Эспер направил его перед контейнером, словно хотел посадить последний на раскаленный клей. - Прикрой меня, малой!

- Прикрой?

Речь, если что, шла о пулях. Да, Коста был быстр, но он был не настолько быстр, чтобы отбивать пули! А их начало сыпать все больше и больше. Вскоре искры уже вылетали не только из-под раскаленного, постепенно стесываемого днища контейнера, но и прямо у них под ногами.

И если “яхта” не расплавится из-за банального трения, то превращенная в дуршлаг, она попросту развалится на части.

Выругавшись несколько раз, Коста принял единственное, как ему казалось, верное решение. Он вызвал голограммы татуировки и прочел все молитвы, чтобы и на этот раз обучение прошло так же стремительно, как и в прошлый.

Коста потратил все очки духа, чтобы поднять силу и защиту до трех единиц, а затем мысленно сосредоточился на иконке с изображением медведя.

***

Коста вновь разделился сознанием на Косту-духа и Косту-Монаха. Первый витал где-то в воздухе. Стих рев встречного ветра, пропали свистящие вокруг пули. Контейнер сменился на просторный, круглый, укрытый песком плац, где, в окружении каменных столпов, стоял монах.