— Что вы подразумеваете под словом «спекулянт», которое вы использовали в отношении уважаемого Хотура?
— Вы хотели сказать, Ваша честь, в отношении принёсшего демонический артефакт пока ещё гражданина Удольска Хотура?
— Не забывайтесь, Защитник, — глаза Судомира превратились в льдинки.
— Прошу прощения, Ваша честь! — тут же повинился я. — Под столичным словом «спекулянт», я имею в виду человека, который покупает муку за пять медяков, а булки из неё продает по пять серебряных.
— Это где ты такие цены увидел? — удивился судья. — В любой таверне простая булка минимум десятку стоит! Если Хотур продаёт по пятаку — честь ему и хвала.
— Ваша честь, — я с сомнением посмотрел на кряжистого как дуб мужчину. — Весь город знает, что Хотур является монополистом. Он — единственный поставщик хлебобулочных изделий во все таверны, кабаки и ресторации Удольска.
О, как! Неужто судья окажется на нашей стороне? Я, в принципе не против. Хороший человек, правильный.
Судомир впился в разом застеснявшегося Хотура пронзительным взглядом, но от комментариев удержался.
— Можете вернуться на свое место, Защитник, — в конце концов обронил судья и перевёл взгляд на волха: — Обвинитель, вам есть, что сказать?
Смотреть на верховного волхва во время защитной речи было одно удовольствие.
Он то краснел, то чернел, то белел, сейчас же и вовсе — позеленел.
— Ах так, — всё же нашелся что сказать Богша. — А вы знаете, кого судить собрались? Уважаемый Хотур — двоюродный брат мэра!
Ох, дедок, зря ты это сказал. Неужели до сих пор не понял, кто сидит за трибуной? Да плевать Судомир хотел на всех мэров, королей и императоров. Он же ясно сказал, что подчиняется только Верховному судье!
— К тому же, — продолжил Богша, не сводя глаз с вошедшего в зал помощника. — Мы готовы представить последнее доказательство виновности этой ведьмы!